Радиевые девушки. Скандальное дело работниц фабрик, получивших дозу радиации от новомодной светящейся краски
как-то раз перед свиданием разрисовала краской все зубы, желая впечатлить своего кавалера улыбкой.
Зарождавшиеся романы девушек, о которых говорилось выше, расцвели по полной. Хейзел и Тео теперь были близки как никогда, а Кинта начала встречаться с юношей по имени Джеймс Макдональд, однако первой из них замуж вышла Мэй Кабберли – свадьба состоялась 23 декабря 1917 года. По существовавшей тогда традиции, девушка сразу же хотела уйти с работы, однако мистер Савой попросил ее задержаться подольше, так что она по-прежнему оставалась в студии, когда туда в тот же месяц пришла Сара Майлефер.
Сара несколько отличалась от остальных девушек. В первую очередь, возрастом – ей было уже двадцать восемь. Застенчивая и упитанная, она всегда держалась немного в стороне от подростков, несмотря на их дружелюбие. У Сары были широкие плечи и короткие темные волосы – и эти широкие плечи ей пригодились как матери-одиночке. У нее была шестилетняя дочка Маргарита, названная в честь младшей сестры.
В 1909 году Сара вышла замуж. Ее муж, Генри Майлефер, был смотрителем церкви, французско-ирландского происхождения, высоким, с черными волосами и глазами. Но Генри пропал, и никто не знал, где он сейчас. Так что Сара и Маргарита продолжали жить с ее родителями Сарой и Стивеном Карлоу и с ее шестнадцатилетней сестренкой Маргаритой. Стивен трудился художником-декоратором, и все они были «усердно работающими, благоразумными людьми». Сара тоже усердно работала и вскоре стала одним из самых преданных сотрудников радиевой компании.
Что касается Мэй Кабберли Кэнфилд, то ее преданности наступил конец. Вскоре после свадьбы она забеременела и в первые месяцы 1918 года уволилась из компании. Эта глава ее жизни завершилась.
Ей быстро нашли замену.
Согласно оценкам, в 1918 году 95 % всего производившегося в Америке радия отдавалось на производство краски для военных приборов; завод работал в полную мощность. К концу года у каждого шестого американского солдата были светящиеся часы, и многие из них – расписанные девушками из Оранджа.
В числе новых работниц пришла Джейн Стокер (по прозвищу Дженни), а в июле к ним присоединилась худенькая девушка с миниатюрными чертами лица по имени Хелен Куинлан. Она была энергичной, и ее в компании несколько высокомерно описали как «из того типа людей, что слишком уж сильно суетятся ради своего блага». У нее был парень, которого она часто брала с собой на пикники, – молодой светловолосый юноша, надевавший по такому случаю рубашку с галстуком. Вместе с Хелен они позировали для фотографии дома у одного из них: подол ее юбки извивался у коленей – она все время была в движении – а парень смотрел, не отрывая взгляда, на нее, а не на фотоаппарат, и выглядел совершенно одурманенным этим игривым созданием, которое ему каким-то чудом посчастливилось повстречать.
Женщины по-прежнему продолжали зазывать своих родных работать вместе с ними. В сентябре 1918 года Кэтрин с гордостью написала: «Я заполучила на фабрике место для Ирен».