беспокойства. Хотя сразу уточнить ситуацию по радио не удавалось. Оба ретрансляционных авизо телеграммы принимали, но дальше к востоку связи уже не было.
Прошло совсем немного времени, и снова по проводным линиям пришло сообщение из крепости Бакан о нападении на северное устье Симоносекского фарватера. А из района севернее Цусимы новостей все не было. Сначала это также считали отвлекающим маневром хитрого лиса Рожественского, обеспечивающим его прорыв во Владивосток. Но очень быстро стало ясно, что отвлекающими были все предыдущие его действия.
Как только начал стихать шторм, Рожественский приказал готовить тральные партии к очистке фарватеров. Хотя всерьез завалить минами прилегающие к Цусима-зунду воды японцы еще не успели, риск нарваться на шальную мину или даже целую минную банку все же был достаточно велик.
За прошедшее со штурма Цусимы время на всех кораблях очистили днища от водорослей и моллюсков, перебрали и отрегулировали машины, провели щелочение котлов. Приняли полные запасы топлива и усиленные почти до двух норм боекомплекты скорострельных орудий. Ящики с трехдюймовыми снарядами были рассованы практически по всем углам. Эскадра увозила с собой весь запас 75-миллиметровой шрапнели, так как основными целями корабельной артиллерии в предстоящей операции должны были стать береговые батареи.
Штормовая погода дала небольшую передышку экипажам, попутно предоставив время, чтобы освободить дополнительные помещения для размещения войск на «Тереке». В то же время у штаба появилась возможность более детально проработать предстоящую операцию. Совещания старших офицеров кораблей и флагманов шли чуть ли не круглые сутки. После появления дальнобойной нарезной артиллерии ни в одном флоте мира даже не думали атаковать защищенные мощными фортами проливы и расположенные в них охраняемые порты. И, тем более, не начинали столь серьезного дела без предварительного сосредоточения сил.
Но у русских на это просто не было времени. В штабе Рожественского опасались, что японцы могут резко усилить береговую оборону исходя из полученного урока у Майдзуру и Цусимы. Несмотря на огромный риск, на который шел Тихоокеанский флот в этом деле, шансы на достижение большого тактического успеха с далеко идущими перспективами, пусть и ценой серьезных потерь, были достаточно высоки. В то время как сбережение флота, в свете складывающейся общей военной и политической ситуации, сводило на нет все прежние победы и гарантированно вело к проигрышу в стратегической перспективе.
Посылка быстроходных транспортов-гонцов к крейсерам на Окинаву и во Владивосток увеличивала вероятность того, что удастся добиться согласованных действий всех участвующих в операции боевых групп и своевременной посылки конвоя со снабжением, но поскольку подобного никогда ранее не практиковалось, всех терзали большие сомнения. Слишком от многого зависел успех. И в первую очередь, от внезапности нападения на решающем