Косте понадобилось месяца на два убраться из столицы. Крепко на него обиделся один политик, с которым он поговорил без должного политеса. Федорович сделал вид, что отправил помощника в провинцию в ссылку, а сам хвалил за рвение. У него самого этот политик в печенках сидел. Денег просит, а пробивать через свою фракцию нужные поправки не торопится…
– Где вы и ваша подруга были после полуночи? – Следователь все лез со своими вопросами, мешал думать.
– Сначала я поговорил с Анатолием Федоровичем в его кабинете.
– Том, что примыкает к спальне?
– Да. А потом мы с Наташей были вместе. Надеюсь, понятно, что мы не в карты играли?
Промолчит Костя и о том, что особой страсти между ними в этот раз не получилось. Его девушка была не в настроении.
– Да ладно тебе, Наталь. Так и будем, что ли, лежать, как брат и сестра? – недоумевал Костя, пытаясь погладить ее грудь.
– Перестань, – отворачивалась она. – Все вы одинаковые, мысли только о постели. А я, между прочим, живой человек. У меня не только бюст, у меня чувства есть.
– С каких это пор ты со мной ничего не чувствуешь? – удивился он.
– С того самого мгновения, как оказалось, что Фроловский – твой босс, – с неприязнью бросила она.
– Подробности давай. – Костя перестал гулять по ее телу и сел на постели.
– Да был один эпизод. Из жизни наивной студентки консерватории, которая мечтала стать звездой эстрады. Звездная дорожка пролегала через постель спонсора. Угадай с трех раз, кто это был…
– Фроловский? – скривился Костя.
– Он самый. Знаток песен и плясок. У шеста. Но я ему отказала.
– И что? – Он уже знал, что ничего хорошего.
– Ничего особенного. Меня спустили с лестницы.
– Что?!
– В буквальном смысле. Я пересчитала ступеньки в этом самом особняке. – Она произнесла это так, будто такое случилось не с ней. Почти безразлично. – Сломала ребро. Еще легко отделалась.
– Фроловский столкнул тебя с лестницы? – Кулаки Кости непроизвольно сжались.
– Да нет, мой продюсер проучил за строптивость.
– А к Фроловскому какие претензии? Он что, сегодня пустился в воспоминания?
– Да, Костя. Сделал пару грязных намеков, но я его отшила. Приятный вечер, ничего не скажешь. А самое противное, что ты – один из них.
– Знаешь, я могу сделать девушке предложение. Она может его не принять. Бить не буду, – возразил он.
– Да, со мной ты вполне любезен. А если не со мной? Представь, какая-то девка – а других по определению на таких вечеринках быть не должно – отказывает тебе в большой и чистой любви, даже не заглянув в твой бумажник.
– Я предпочитаю свободных женщин, На-таль. Если дама пришла с другим, можно и нарваться. Поэтому в этот раз Фроловский вряд ли много от тебя ждал.
– Кость, он явно считает меня путаной. Раз ресторанная певичка, значит, путана. Да еще и дешевая. Дорогие хит-парады возглавляют.
– Наталь, не волнуйся, сейчас все иначе.