и мрачным Ливерпулем, то затихая, то опять усиливаясь, шел мелкий противный дождь.
В этом городе вообще все было плохо.
Все.
Без исключения.
И не стихающее, пробивающее «непромокаемую» ткань ветровки холодное сито дождя.
И не смолкающее, радостное и слаженное пение скузеров на «Энфилде», начисто перепевших и переоравших наш «гостевой» сектор.
И пиво в пабе.
И еда в ресторане.
И не лезущая уже в горло Степашина водка.
И издевательские аплодисменты скузеров нашей террасе на выходе со стадио.
И – самое главное – страшные, позорные «5:0», издевательски сверкающие сквозь плотную стену льющейся с неба воды, – на электронных табло легендарного стадиона «Энфилд Роудс». И – начисто втоптанная, закатанная отлаженным ливерпульским катком в зеленый, идеально ровный газон честь великой команды.
Я плакал.
Мне было дико стыдно, – но я плакал.
Молча.
А потом оглянулся вокруг – посмотреть, не заметил ли кто моего позора, и вдруг увидел, что я – не один такой. Прямо надо мной на террасе стоял один из тех людей, чей авторитет в «мясном» хулиганизме абсолютно непререкаем.
По крайней мере, для таких, как я – абсолютно точно.
Он заметил, что я смотрю на него и криво, болезненно усмехнулся:
– Не обращай внимания, парень. Это дождь. Это всего лишь дождь…
Глава 3
Межсезонье
Больше в этом году на выезды я не катался.
И опустошение было дикое после «Энфилда», и денег надо было на следующий год подкопить.
Ну и постараться «хвосты» в универе подчистить так, чтобы на следующий год поменьше напрягаться в этом плане.
Да и в зачет «золотого выезда» путешествия этого года пойти никак не могли, – что тоже свою роль сыграло, если честно..
Он, «золотой», «по году» считается.
Нет, были, конечно, вялые мысли пробить Валенсию, куда усиленно звал Гарри, или Волгоград, в котором мы все-таки оформили бронзу.
Но быстро проходили.
И дел до черта, и игра команды что-то не радует.
Я учился, крутился в поисках денег, ходил на стадион, свято соблюдая требование Гарри избегать силовых акций, переписывался и перезванивался с Лидой.
Ну и время от времени, если была такая возможность, – общался с Гарри, Али и другими парнями, с которыми познакомился на выезде.
Особенно мне была интересна компания Гарри и Глеба, разумеется.
И пообщаться, и потусить, и подучиться кой чему у них мне бы совсем не помешало.
Да и жгли они так, – при случае, разумеется, – что мои ровесники скромно курили в сторонке.
Первая, блин, лига.
Если не вторая…
Ну и, – это если уж совсем честно, – то уже сам по себе факт общения с этими людьми прилично добавлял мне авторитета в моей, скажем так, повседневной компании. Там, поглядев на все эти дела со стороны, меня все чаще стали подтягивать для решения каких-то внутренних вопросов, проблем, просили рассудить,