К тому же, ты испортил полянку, другим это не понравится.
– А есть и другие? – с надеждой спросил я, садясь на спинку дивана. Быть может, с ними мне удастся найти общий язык…
Но моя собеседница, занятая исключительно рассматриванием двух гор мусора, проигнорировала мой вопрос.
– Ты испортил полянку, – повторила она, наконец.
– Эта развалюха портит поляну куда больше, – буркнул я, кивая в сторону дома. Кажется, ответов ждать не имеет смысла.
– Эта развалюха – мой дом, – резко сказала девочка. – И эта полянка – мой дом. А ты их портишь. Убирайся.
– Нет, – жестко ответил я.
– Как хочешь. Тебя прогонят другие. – Девочка повернулась ко мне спиной и дёрнула за рубашку малыша, который увлечённо сосал большой палец. – Уходим.
Но мальчишка не послушался. Он вынул изо рта чёрный от грязи палец и шагнул ко мне:
– Привет.
– Не подходи к нему, он сумасшедший, – резко произнесла девочка и снова дёрнула малыша за рубаху.
– А я-то думал, он хороший, – разочарованно протянул мальчуган и двинулся за сестрой.
– Я хороший! – поспешно сказал я им в спину.
Девочка остановилась и, повернувшись ко мне, заговорила:
– Этот дом – развалюха, его бесполезно чинить. Те, что были до нас, разрушили наш мир, и только нам восстанавливать его, но это бесполезный труд – слишком велики разрушения. Ты затыкаешь дыры в дне лодки и вычерпываешь из неё воду, но лодка даже не разваливается – она уже на дне самой глубокой океанской впадины.
Мы – лишь маленькие дети, населяющие большую помойку. У нас нет ни знаний, ни сил, чтобы эта помойка превратилась в цветущий сад. У тебя тоже. Но мы и не пытаемся сделать что-то, просто готовимся дожить в этой развалюхе свой век, пока она окончательно не разрушилась. А ты – пытаешься, рискуя обрушить её потолок на наши головы раньше времени. Значит, ты сумасшедший. А сумасшедшие – плохие, с ними играть нельзя, иначе тоже можно стать сумасшедшим. – Она наклонилась к мальчику. – Слышишь, братик? Ты понял, кто он?
– Он сумасшедший.
– Вот и молодец. Пошли.
Девочка отвернулась и, дёрнув мальчишку за рубашку, зашагала к саду. Мальчик один раз обернулся, но в его глазах теперь читался лишь испуг.
– Я не сумасшедший, – горько произнёс я. Слёзы душили меня, подступая комком к горлу. – Поиграйте со мной!
Но меня уже никто не слышал.
Глава восьмая
Я проснулся от яростно орущей сигнализации. Пару секунд раздумывал, что бы это могло значить, но, спросонья ничего не придумав, сел и принялся торопливо натягивать штаны. Если орёт сигналка, одевайся и готовься к худшему – это был первый мой урок после восхождения на борт. И тут же в дверь склада кто-то яростно забарабанил. Окончательно проснувшись, я спрыгнул с гамака и бросился к двери.
– Не заперто! – глуповато крикнул я, подтягивая штаны.
Вообще, кому в голову придёт мысль