мягко и с чуть заметным придыханием. Похоже на «та-а». "Та-а зачем?.. Та-а, брат…" И это тоже было славно.
Вашек сидел, слегка откинувшись, и смотрел перед собой, словно вспоминал что-то. Крепко взялся по бокам от себя за гранитный выступ. Белка опять подумала, какие у него длинные тонкие пальцы. Вашек шевельнул пальцами, словно Белкин взгляд щекотнул их. Она тут же отвела глаза. И быстро сказала:
– А вы совсем не похожи, ты и Сёга…
Вашек тихо качнулся вперед-назад, взялся за гранит покрепче. И вдруг проговорил:
– Понимаешь, он не такой брат… Ну, не кровный, а приемный. Или говорят «названный». Он у нас полтора года живет…
Белке показалось, что о чем-то таком она уже догадывалась в глубине души. И неловко молчала: сунулась не в свое дело. Можно ли дальше расспрашивать? Но Вашек не стал молчать. Качнулся и продолжал:
– Его к папе в больницу беспризорники привели. То есть принесли, с таким вот приступом. Он жил с ними, в каком-то подвале, а потом у него это стало случаться и они перепугались: мог ведь и умереть… А папа работает в больнице скорой помощи, это недалеко отсюда. Знаешь, здание такое, похожее на приморский санаторий, на Фрунзенской?
Белка торопливо кивнула. Вашек продолжал, глядя перед собой:
– Ну вот, притащили его и убежали. А папа как раз был на дежурстве… Ну, малость привели его в чувство, Сёгу этого. А потом папа позвонил маме. Он-то не детский специалист, а мама работает в поликлинике при детской больнице. Забрали Сёгу туда… А у него приступ за приступом. И никто ничего не может понять. Это ведь не эпилепсия какая-нибудь и не что-то другое, известное. Непонятные приступы боли… И никто не мог поставить диагноз. Вроде бы все в норме: и сердце, и… ну весь организм. Только общее истощение, но боль-то не из-за этого. Думали: может нервное? Тоже не смогли выяснить… Лежал он там два месяца, а дальше что? В обычный интернат больного не примут. В госпиталь для детей-хроников? А кто возьмет без диагноза? Да и мест нету…
("Та-а и мест нету…" – отозвалось в Белке.)
– И вы взяли его себе? – шепотом спросила она.
– Мама сказала: "Я же за него отвечаю. Ну, и привык он ко мне (к маме то есть). Куда его, не в подвал же обратно…" Папа руками развел: "Конечно, не в подвал…" Ну и вот… Стал сперва жить просто так, потом документы оформили на опекунство, в школу пошел… Он ведь не долго был у беспризорников, сперва три года в детдоме жил, учился там, но сбежал, потому что и ребята, и воспитатели били…
– Гады, – вздохнула Белка.
– Та-а… А в детдом он еще дошкольником попал. Мать спилась и пропала куда-то, отец сдал его в какую-то комиссию и сразу укатил на север, а там, говорят, погиб. А Сёга закончил в детском доме три класса, у нас пошел в четвертый… Белка, он выглядит младше, чем есть. На самом деле ему почти одиннадцать…
Белка опять кивнула: понятно, мол, при такой жизни сильно не вырастешь. И прошептала:
– А приступы так и продолжались.
– Та-а. Не часто но случались.
– А ты… еще раньше умел снимать боль? Или научился, когда с ним пришлось…
– С