я и не собираюсь брать свои слова обратно, – твёрдо сказал Константин Петрович. – Что сказал – то сказал. А выкать и правда давайте перестанем.
– Давайте! – передразнил его Лёва. – Но с фотографией пусть будет всё же по-честному.
Шурик вышел из метро и беспомощно огляделся по сторонам: когда-то давно, ещё в прошлой жизни, вернее даже будет сказать – в странном сне, приснившемся в прошлой жизни, причём не ему самому, а его соседу по квартире, Шурик каждую неделю приезжал сюда, на станцию метро «Площадь Александра Невского», где его ждали друзья, приключения и целые охапки новых впечатлений и удивительных открытий. Потом друзья выросли и поскучнели, восприятие притупилось – но только на время, потому что так было надо. Гусеница спряталась в кокон, ещё раз всё основательно обдумала – и вылетела в мир большой пёстрой бабочкой, радующей глаз. Ощущения стали ярче, чем в подростковом возрасте, – может быть, оттого, что к ним не примешивались больше надуманная тоска, высосанная из пальца горечь тринадцати прожитых лет, неумело имитируемый цинизм и прочие, в целом безопасные, детские болезни.
«Куда всё подевалось-то, тут же ларьки стояли вроде», – почесал в затылке Шурик. Всё-таки он давно здесь не был – случайно или нарочно, но он обходил этот заповедник воспоминаний стороной, и теперь растерялся. По всему выходило, что носителя надо искать где-то здесь. Сейчас, из-за этого водопада желаний, Разведчики не всегда могут запомнить приметы носителя, что крайне усложняет дело. Но на этот раз Наташа пошла ещё дальше – она даже не помнила, мужчина это был или женщина и чем именно он её так достал, что она даже датчик к нему прилепила. Людской водоворот, вытекающий из метро, грозил смыть задумавшегося мунга и унести его в сторону остановок общественного транспорта, куда Шурик совсем не собирался. А собирался он – дайте сообразить – куда? Неужели Наташа ошиблась? Но если Разведчик ещё может ошибиться, то датчик не способен на столь человеческий поступок. Значит, надо сосредоточиться и понять, кто же из окружающих людей именно здесь и именно в это время суток бывает чаще, чем где бы то ни было ещё. Толпа движется и движется мимо – сколько же людей на этом свете, кто бы мог подумать? Может быть, это не носителей стало слишком много, а население города внезапно увеличилось?
Шурик мотнул головой и вернулся к наблюдениям. Вот торгует неудобными спортивными штанами какой-то неспортивный человек, вот стоит уличный музыкант и поёт жалостливые народные песни. Один или другой? Или кто-то третий?
После краткого разговора с высшим начальством Даниил Юрьевич немедленно вызвал к себе Шурика.
– Дело, как водится, непонятное, но серьёзное, – вкрадчиво начал он. – Кастор меня выслушал, на некоторое время пропал из зоны ощущений, вернулся, заявил, что ничего не понимает, и вообще ему не хватает данных. Пока что ему припоминается единственный случай стихийного сборища носителей на небольшой территории. Именуемый для простоты строительством Вавилонской башни.
– Не слабо! – не удержался Шурик.
– Были