лучше, чем те бесплатные, советские.
Эх, не надо было вспоминать про Женьку! Егор тяжко вздохнул. Опять заныло сердце. Не так, конечно, как тогда. Когда в открытую объявила, что уходит. Уходит безвозвратно – и к тому, к кому и так ревновал. Но все равно неспокойно.
Вообще с Женькой всегда было неспокойно. Сначала – неспокойно радостно. Потом – неспокойно грустно.
Может, потому и тянет к Валентине, Снежной Королеве? Вот уж у кого все спокойно, все продумано и все спланировано.
И опять вопрос: а так ли тянет? И почему тогда не порвал с Ленкой?
Ленка, еще одна загвоздка. Маленькая, веселая. Не очень красивая, не слишком стройная. Короче, антипод Валентине. Ни образования, ни карьерных устремлений, ни, если честно, самоуважения.
Хочет Егор – заходит. Да и не заходит даже, а звонит – Ленка прибегает к нему сама. Правда, и эту не следует доводить до кипения: как-то на пустом месте завелась аж до битья посуды. Приревновала к Валентине. А чего ревновать, ведь не жена она ему. И у нее не больше прав на Егора, чем у Валентины. Тем более что через неделю, утихнув, сама же пришла «в гости».
Непонятные они, женщины.
Нет, мысли явно пошли не по той стезе, куда их Егор решительно направлял. Зачем-то Женька вспомнилась. Вот уж точно дела с ней – не итог прошедшего года. Так и нечего вспоминать.
Он снова уселся в мягкое кресло, но приятно-созерцательное настроение было испорчено. Если додумывать до конца, то надо и решения какие-то принимать. А это пока не входило в намерения Грекова. Лучше оставить все как есть.
Ладно. На сегодня хватит. Он приподнялся в кресле, чтобы вызвать дежурного водителя, но телефон зазвонил прежде, чем Егор снял трубку. Греков аж вздрогнул от неожиданности: никто не знал, что он так поздно на работе, и искать его, даже в случае нужды, стали бы по сотовому.
– Греков слушает, – по-служебному ответил он.
– Ну здравствуй, Грека, – улыбнулись на том конце провода.
Так, Грекой – по герою старинной скороговорки – в этом мире его называл только один человек. Легка на помине.
– Узнал? – спросила Женька.
– Узнал, – ответил Егор, сдерживая сердцебиение и сам же злясь на собственное волнение. Все ведь закончилось, что ворошить!
– Не рад? – вкрадчиво вопрошала Женька. Она всегда была кошкой. Пантерой. Коброй, продолжил ряд Греков.
– А чему радоваться? – спросил он в ответ.
– Жизни… – вдруг с какой-то печалью сказала бывшая любовь. И без перерыва: – Я к тебе завтра приеду. С Лешей.
– Зачем? – Егор явно был сбит с толку. Ни о чем подобном они с прежней женой в этот раз не договаривались. И вообще у него совсем другие предновогодние планы. А свои пусть со Степаном реализует.
– Приеду – объясню, – спокойно сказала Женька и повесила трубку.
А Егор свою еще в руках повертел, как будто что-то мог услышать среди коротких гудков. Потом со злостью бросил ее на рычаг.
Вот тебе, Егор Юрьевич, и Новый год!
2
Она