девочкой на руках. Три года – сразу понял. Еще тюк травы. Все получилось быстро и чисто.
Рык посмотрел на Полоза, тот растерянно глянул на вожака.
Это выходило, что они, замерзая в снегу, рискуя ежедневно, добывали по чешуйке и ноготку, а кто-то за один раз, не рискуя почти и не страдая, не ночуя на морозе и не нарываясь на сталь, зарабатывал только на одном похищенном ребенке столько, сколько вся их ватага за год. И то не за каждый.
Сейчас, правда, кусок им достался огромный, жирный и сладкий. Семь тюков дурь-травы. И не простых мерных, а северных, вдвое больших. И есть все – покупатели детей, покупатели травы… Просто нужно еще немного потрудиться.
Хотя и трудиться здесь особо не нужно было: Жмот уже начал говорить и ради дочек скажет все. Абсолютно все. И нет нужды его убивать, можно просто ходить, проверять сказанное им, и если он только попытается обмануть…
Нет, не попытается. Скажет все.
Ватага заорала одновременно в семь глоток, даже Хорек присоединил свой вопль к общему восторгу.
Он не совсем понимал, что именно светит лично ему, но все так радовались, так кричали, что, наверное, дело было стоящее.
Потом он обратил внимание на то, что и Рык, и Полоз сидят спокойно, слишком спокойно, даже не пытаются изобразить восторг. Складка пролегла между бровями у вожака, а это значило, что очень напряжен, что беспокоит его что-то очень сильно.
Постепенно замолчали все остальные.
– Тут такое дело… – пробормотал Рык, и это было совершенно не похоже на уверенного вожака. – У нас есть семь тюков дурь-травы.
– Да! – заорали ватажники.
– И купец сказал, где спрятал изумрудные камни. По весу за еще семь тюков.
– Да! – еще громче заорали ватажники.
– Мы можем еще взять выкуп с родственников купца за мертвое тело. И забрать все, что прятал Жмот… – Это было слишком хорошо, настолько хорошо, что все даже кричать перестали. – Но мы можем заработать больше.
И все замерли.
– Мы можем собирать детей вместо Жмота, он нам все рассказал. Мы пообещали – никто не узнает, что именно он нам все рассказал, – Рык говорил все тише, и в пещеру вползала неприятная тишина, даже костер горел бесшумно. – Мы можем это сделать и заработать еще больше. Детей нужно много. Больше, чем мог собрать Жмот.
– Сколько – много? – спросил Рыбья Морда. – Два десятка? Пять? Сколько?
– Столько, сколько привезем, – ответил Рык. – Жмот клялся своими дочками.
Ватажники переглянулись неуверенно.
Так не бывает. Этого не могло быть. На деревьях не растут самоцветы, и гусаки не гадят жемчугом.
– Где они столько изумрудных камней возьмут? – в голосе Враля смешались и надежда, и недоверие. – Сто тюков.
– Сто северных тюков, – напомнил Дед.
– А… – выдавил через силу Заика. – А-а-ахренеть…
– Но все не так просто, – Рык глянул на Полоза, и тот опустил голову. – Мы можем просто все подохнуть. Подавиться этим куском. Те, кто скупает детей… Они могут просто отказать, а потом убить. Купец такое видел, специально