для обследования организма. Пожалуйста, успокойтесь и думайте не так…
– Извините.
Но сомнения насчет непонятных аппаратов никуда не делись. Были в его группе двое близняшек, спасенных из лагеря. Говорили про некие аппараты…
– Негативный опыт. Понятно. Тогда давайте попроще. Ваш запас еды мы проверили. Он позволит вам прожить определенное время. Но зачем жить впроголодь и с ущербом для здоровья, если наша еда вам подходит?
– Так это все только из-за еды? Ерунда какая!
– Богуслав, спокойней, а. – Алексею и самому трудно было преодолеть этот самый «негативный опыт», но Богуслав нервничал так, словно они не обследование проходили, а шли прямым ходом в крематорий.
– Не только. – Темные глаза внимательно рассматривали пришельцев из другого мира. Они теперь и без телепатии могли понимать язык друг друга, но сейчас Алекс и Богуслав воспринимали информацию на мысленном уровне, но говорили и отвечали на родном языке. – Еще аппарат видит и убирает патологии. Ты знал, Алекс-мир-Земля, что у тебя больное сердце?
– Что?
– Развитие болезни сильно приторможено, тебя лечили, но как-то странно. Я бы сказал, чересчур общо и радикально.
– Не понимаю.
– Я тоже. Надеюсь, ты простишь, что мы устранили основные патологии без твоего ведома. Потому что твое тело – просто удар по чувствам для любого встречного целителя.
– Вы все вылечили?
– Основное. Все нельзя убрать за один раз, неприятно для организма. Еще две коррекции с твоего разрешения. А пока мы скорректировали сердце и последствия травмы головы.
– Спасибо.
– Принимаем твою благодарность. А тебе, Богуслав-мир-Земля, требуется…
– Куда ложиться-то? – вздохнул Богуслав.
А звезды здесь были те же.
Это было странно – совсем другой мир, иной рисунок континентов, совсем другая культура. И языки. Изредка, нечасто, как привет с Земли, попадались слова с «ма» и «ра». Алекс читал когда-то, что многие языки на Земле произошли от какого-то загадочного утраченного праязыка. Здесь, кажется, этот праязык тоже был. Дико и странно, но слово «мама» здесь звучало почти так же.
И звезды были те же.
Алексей провел ладонями по обручу на лбу, останавливая работу руушира, приборчика по ускорению обучения, и посмотрел в окно. Он сидел на подоконнике, чуть касаясь пальцами прохладных листьев с нависающей ветки, и рассматривал знакомые рисунки созвездий. Южный Крест, Жертвенник, Гидра… А вон там Канопус. И Щит.
Все то же самое. Как на Земле в Южном полушарии.
Иногда от этого становилось не по себе. Казалось, что это не другой мир, а свой, настоящий, только изменившийся до неузнаваемости. И назад уже не вернуться…
Ветер ворохнул ветку, и она ткнулась ему в ладонь, как щенок, выпрашивающий ласку. Алекс невольно улыбнулся, хоть на душе скребли тигры.
Это был хороший мир. С чистым небом без дымных облаков, с просторными городами, где никто не поведет по улицам мальчишку на поводке. Со статуями и фонтанами, при виде которых теплело на сердце. С городами и поселками,