это отступление. Уходи, пробивайся к своим. Ты еще повоюешь.
– А вы? – жалобно промямлил новобранец, с ужасом представляя одинокие блуждания по земле, занятой андастанцами. – Пойдемте вместе.
Дайнус грустно улыбнулся:
– Староват я для игры в прятки. И сердце у меня больное. Буду тебе обузой. Нет, иди один. Может, еще кто спасется.
– Но как же?..
Сид не договорил, зная, что волшебник поймет смысл вопроса. Ждал в ответ неизбежной просьбы, страшась ее, заранее понимая, что не может, не имеет права отказать.
– Нет, – успокаивающе ответил маг, – этого не нужно. Иди. Луг с тобой.
– Я… – Новобранец запнулся, мучительно подбирая нужные слова и не находя их.
– Уходи, пока они заняты другими. – Голос Дайнуса снова стал сердитым. – Быстро! Кру-у-угом! Шагом марш!
Сид, не ожидавший такого резкого перехода, неосознанно выполнил приказ. Пригнувшись, он потрусил к воде, оглядываясь по сторонам, прячась между завалами трупов, огибая разрозненные затухающие схватки. Тиарин, родная река, каждый изгиб, каждую отмель которой он знал с детства, была его единственной надеждой на спасение.
Дайнус провожал его напряженным взглядом, облегченно выдохнув, лишь когда мальчишка добрался до воды. Вряд ли у него получится убежать, конечно. Хотя… он местный, возможно, и сумеет спастись в том мраке на земле, который скоро воцарится в Солнечном крае. Волшебник заранее сочувствовал Сиду, хорошо представляя, что ему предстоит увидеть и пережить. Но, будучи приверженцем новой научной школы, Дайнус твердо верил: человек должен бороться за существование. Парень молод, силен и неглуп. Так пусть сражается за себя, тем более что скоро обычные живые люди станут большой редкостью в этих краях. Дезертирство? Определение, не подходящее для данного случая. Остаться сейчас на поле боя – значит превратиться в зомби и пополнить армию Андастана.
Сам волшебник бороться за существование не собирался. Годы, болезни сделали его ленивым и неповоротливым. Он устал, очень устал от яркого бестолкового спектакля под названием жизнь. Он вынул из ножен меч, полагавшийся всякому ротному чародею. Дайнус и сам не помнил, когда в последний раз использовал оружие по прямому назначению. Обычно он срезал мечом лекарственные травы, чтобы приложить их к ранам солдат. Но после этого всегда тщательно чистил и точил клинок. «Вот и пригодился», – пробормотал волшебник, подходя к мертвому воину.
Он успел обезглавить пятерых, когда увидел приближающегося всадника и приготовился встретить смерть во всеоружии. Остановив коня в десяти шагах, андастанец оценивающе оглядывал немолодого мужчину, прикидывая, стоит ли тратить время на поглощение его души. Но, очевидно почувствовав исходящие от Дайнуса магические эманации, подъехал поближе и вытянул руку, готовясь произнести молитву Исдес. Пожилой волшебник опередил некроманта – на его ладони вспыхнул крупный огненный шар. Всадник гортанно рассмеялся над наивностью галатца, надеющегося поразить обычным сгустком пламени его, шеймида великой андастанской армии, одного из лучших сынов высшего народа. Он даже опустил