Да никто, никто, слышишь, не бережет то, что раньше называлось девичьей честью, до свадьбы. Потому что честь и плева – это не одно и то же.
– А я берегла. И мечтала подарить себя мужу в первую брачную ночь. Знаю, это глупо и несовременно. Но, согласись, нет лучше подарка для мужчины, чем такой.
– Не соглашусь. Главный подарок – ты сама. И не важно, девственница ты или нет. Тем более мы оба знаем, как ты лишилась невинности.
Но Наташа долго не оттаивала.
Все изменилось в Новый год. Леша пригласил ее к себе, чтобы встретить праздник вдвоем. Нарядил елку, как смог, приготовил курицу (естественно, она подгорела сверху и не прожарилась внутри), купил шампанского. Не пить, так стрелять пробкой в потолок.
Наташа пришла в десять вечера. Принесла салатики и домашний кекс. Раздевшись, быстро накрыла на стол. Пока она делала это, Леша любовался ею. Наташа по случаю праздника нарядилась. Надела платье, тогда как обычно носила джинсы. И пусть оно было давно вышедшим из моды, наверняка выпускным, и чуть тесновато ей в бедрах, все равно Наташа выглядела в нем необыкновенно привлекательно. Ей шел женственный стиль в одежде. И высокая прическа. И дешевые, но миленькие сережки в розовых ушках. И домовитость, делающая Наташу такой родной, что Леша не сдержался – сделал к ней шаг и обнял.
Нежно и как-то даже по-отечески.
Наташа вздрогнула всем телом и отшатнулась.
Назаров тут же разжал объятия, поспешно шагнул назад.
– Прости, – выдавил он из себя. Неприятно, когда от тебя шарахаются.
– Это ты меня прости, Леша, – проговорила Наташа с раскаянием. – Я просто испугалась…
– Понимаю. Ты задумалась, а я неожиданно полез со своими нежностями.
На самом деле он понимал, что все гораздо хуже. И напугалась Наташа не потому, что задумалась. Вернее, не только поэтому. После изнасилования она стала избегать тактильных контактов. Даже самых невинных. Как будто боялась спровоцировать человека, дотрагивающегося до нее, на что-то нехорошее и снова все испортить…
– Давай за стол садиться, – бодро сказал Леша. – Пора провожать старый год.
Наташа благодарно ему улыбнулась и кивнула.
– А давай откроем шампанское прямо сейчас? – предложила она.
– Как скажешь.
Леша откупорил бутылку. Да так лихо, что пробка улетела в прихожую, а шампанское низвергнулось в блюдо с горелой курицей. Наташа смеялась. И это было здорово!
Они встретили Новый год. Поели, чуть-чуть выпили (Леша глоток, Наташа фужер), поболтали. Часа в два решили прогуляться, а вначале посмотреть телевизор и попить чаю. Леша сидел на диване, Наталья в кресле рядом. В комнате стоял полумрак. Играла огнями елочка. Вкусно пахло Наташиным кексом. Они ели его, прихлебывали чай, смотрели на экран, и обоим было так спокойно и уютно, что не передать словами. Однако Наташа все же решилась.
– Мне так хорошо сейчас, – нарушила молчание она. – Да и просто с тобой… хорошо всегда. Но сегодня особенно. Мы как будто родные люди, которых даже молчание объединяет.
Леша