это я рассказывать должен?
– Понятно. Будем детский сад изображать. Придется вам помочь. Итак, Станислав Калинин, мы расследуем дело о насильственной смерти вашей матери. Вы в курсе. Что-нибудь сами хотели бы сообщить об обстоятельствах?
– Я не знаю никаких обстоятельств.
– Не очень хороший ответ. Кто, кроме вас и вашего отца, может знать обстоятельства, предшествовавшие смерти Людмилы? По-моему, вы заинтересованы в том, чтобы помочь нам разобраться.
– Лучше спрашивайте. Я вообще не знаю, про что говорить.
– Хорошо. Вы делали уколы маме?
– Нет.
– Конечно, делал, – произнес Сергей со своего дивана. – Соседка сказала, что он ей жаловался на отца. Поручает ему уколы делать, а у него плохо получается.
– А че у меня должно получаться, – гневно повернулся к нему Стас. – Я санитар или кто? Там кости одни, куда колоть.
– Понятно, – спокойно сказал Слава. – Уколы вы делали, но у вас это не очень хорошо получалось. Есть предположения по поводу того, кто мог ввести вашей матери смертельную дозу лекарства?
– Откуда у меня предположения….
– Любили маму?
– Как все, – пожал плечами Стас.
Сергей встал с дивана и подошел к столу.
– Послушай меня, старик. У нас не очень много времени, чтобы говорить с тобой ни о чем. Это, во-первых. Во-вторых. Все относятся к своим матерям по-разному: кто-то любит, кто-то – нет, кто-то вообще убить готов. В-третьих, давай-ка переходить от общих вопросов к конкретным. Лично ты жалел свою мать, хотел, чтобы она выздоровела, пытался ее страдания облегчить? Или – слушай меня внимательно – она тебя раздражала, мешала, ее болезнь сказывалась, к примеру, на твоей личной жизни?
– А че он… – Стас посмотрел на Славу.
– Это следователь, который работает по нашему делу. Отвечай ему, – невозмутимо сказал тот.
– Ну, жалел, конечно. Ну, не то что раздражала. Кому понравятся все эти лекарства, пеленки, горшки? Че тут такого?
– Ничего особенного, – пожал плечами Сергей. – Когда все живы. Говорят, девушка у тебя есть?
– О! Валентина Петровна из тридцать пятой доложила. Ну, есть. А че, нельзя?
– Странный ты все-таки. Ты после каждого ответа свой риторический вопрос будешь задавать?
– Че задавать?
– Проехали. Жениться хочешь?
– Какая женитьба? Говорю ж, больничка у нас, а не дом. Уколы, лекарства, пеленки, горшки…
– Ну, вот все это и кончилось. Теперь хочешь?
– Не знаю. Ну, чтоб сильно спешил, так нет…
– А девушка хочет замуж за тебя выйти?
– Я у нее не спрашивал.
– Последний вопрос, – вмешался Слава. – Отец когда-нибудь говорил, что мать мучается, к примеру, что жить не хочет инвалидом тяжелым, устала?
– Батя… Не-а. Ничего такого. Говорил, что она сказать не может, но ей все про меня