реках, ручьях, солнце и луне» – точнее, во всех природных стихиях… (Слово св. Кирилла о злых духах).
Деревянные домашние идолы 1Х-Х вв. из раскопок в Новгороде
Куда правильнее, на наш взгляд, вести разговор об отражении в культурах и языках разных народов, относимых к древу одного протоязыкового корня, неких всеобщих понятий. Всерьез говорить об индийских, германских, славянских, греческих и прочих богах как об отдельных сущностях означает ставить их в зависимость от человека, его племенной и/или этниче ской принадлежности. И подход этот, по большому счету, не языческий, не научный, а тупо-атеистический, антропоцентристский («все божественное есть отражение социального»).
Конечно, и такой взгляд имеет право на существование. Богов можно рассматривать в том числе как единое племя от крови Бога Богов (Гельмольд, 1963 – см. раздел «Белобог и Чернобог. Свентовит и – …?»), род, в котором распределены обязанности: скажем, Род – старейшина и глава племени (рода), Велес – божественный шаман и волхв, Сварог – кузнец, Перун – карающий судья, следящий за соблюдением Правды… и т. д.
По логике же ревнителей «этнической чистоты» богов, и область их влияния не распространяется далее области обитания племени, а уж в современных условиях за пределами государственной границы России и вовсе действуют божества иностранные (иноплеменные, на старый лад).
Известно, впрочем, свидетельство о том, что на каждом корабле русов имелся набор боговых столпов, который перевозили с места на место вдали от родной стороны и земли. Вероятно, русы сами считали себя младшим членом такого божественного рода и обращались к старшим родичам по средством чуров (Ибн Фадлан, 1956). Разумеется, сам такой столп едва ли воспринимался как собственно божество, но использовался, выражаясь современным языком, как направленная антенна или резонатор.
Одновременно все же боги – и мировые силы, проявленные в окружающем мире. Эти Сущности и Над-личности разные индоевропейские народы именовали по-разному, каждый на своем языке, но подразумевали одно. История пестрит такими примерами. Подтверждения тому мы найдем у Геродота и Плутарха, у Цезаря и Тацита, у Гальфрида Монмутского и безымянного переписчика Ипатьевской летописи или сочинителя поучений против язычества и др. Язычники (не только индоевропейцы) видят в богах своих очень отдаленных, но прямых предков, выдающихся героев прошлого. Надо думать, по отношению к ним предки-герои, образно говоря – боги младшие, действующие в рамках этносов. Можно углядеть здесь некое противоречие, но на деле его нет, да и быть не может. Такова особенность мифологического сознания, которым только и может обладать подлинный язычник.
Но нелепо в духе «квасного патриотизма» утверждать, что славянская молния ярче германской, а русская магия могущественней скандинавской, что любовь в нашем народе подчиняется законам иным, чем у наших ближних соседей, а небо у нас более обильно дождями, и земля урожайнее, и солнце ярче, и гравитация (тяготение Земли) в рамках стран бывшего СССР какая-то