образом сразу оказалась одетой. Я вытаращил глаза от изумления: помимо всего прочего, эту самую блузку я разорвал на ней в порыве дикой страсти. С ума сойти! И ведь здесь я совсем не пил, а о той дозе, что принял в лесу еще до встречи с ней, и говорить не стоит. Что же за чертовщина творится?
Взглянув на меня, Лили вдруг звонко расхохоталась:
– Видел бы ты сейчас свое лицо! Кстати, тебе не мешает одеться – тут довольно прохладно. Неужели еще не почувствовал?
– Во что? – Я растерянно посмотрел на груду обрывков, еще недавно составлявших мое облачение. – От моей одежды мало что осталось.
– Мгм, да, – промурлыкала она, удовлетворенно глядя на дело своих рук. – Темперамент у меня – дай-дай! Ладно уж, помогу тебе.
Она провела руками над обрывками, и те вновь стали одеждой – не только целой, но и выглядевшей словно только что из-под утюга. На этот очередной фокус я отреагировал уже более спокойно, поднялся и начал натягивать ее на себя.
– Кто ты такая, Лили?
Глаза моей недавней партнерши на мгновение поменяли цвет, став почти янтарными, а затем вернулись к первоначальному изумрудно-зеленому цвету.
– Много будешь знать – скоро состаришься. Хотя Э-маги вообще-то живут довольно долго…
– Кто такие эти Э-маги? – уже почти с отчаянием спросил я. – Почему ты меня так называешь? Хоть это я могу узнать?!
Она пожала плечами:
– Все просто, дорогой. Ты – урожденный Э-маг, способный преобразовывать энергию собственных эмоций в психофизическое воздействие на окружающую среду.
– То есть? – ошеломленно переспросил я.
– Грубо говоря, можешь убивать и лечить эмоциями.
– Но я ничего такого не умею!
– Не умел, – уточнила она. – Потому что некие нехорошие люди заблокировали твой дар при рождении, ибо испугались. Я же его пробудила, за что можешь сказать мне спасибо.
– А в чем тут твой интерес?
На лице Лили впервые появилась тень недовольства:
– А вот это тебя абсолютно не касается. Извини, но у меня нет больше времени на разговоры. Дам тебе напоследок один ценный совет: главное – люби себя! Ну прощай, Э-маг, не поминай лихом!
В следующий момент она исчезла, а я вновь остался один. Впрочем, сейчас это было, пожалуй, даже кстати, так как мне предстояло о многом поразмыслить.
Однако первым делом следовало немедленно отсюда исчезнуть. Кем бы ни являлась моя новая знакомая, в этом доме она была такой же незваной гостьей, как и я. Так что, заявись сюда невзначай его хозяева – я окажусь в весьма щекотливой ситуации. Поэтому, покончив с одеванием, я вышел на улицу, захлопнул за собой дверь и поспешно окунулся в морозную тьму.
Следующим вопросом, озаботившим меня, было время. Я извлек из кармана часы, взглянул на циферблат и удивленно присвистнул: два пополуночи. Выходит, с тех пор как я покинул комнату Лены, прошло уже больше двух часов. Мне казалось, меньше. Однако, похоже, скоро я отвыкну чему-либо удивляться. Интересно, кто-нибудь вообще заметил мое длительное