использовало первую же представившуюся возможность, что говорит о незаурядных способностях. Он мгновенно разобрался в происходящем, отличным – и внезапным! – ударом разгромил, право же, далеко не слабое войско Рыжебородого, а потом сумел утвердиться в Меодоре, несмотря на потерю собственного домена, Долье. И ведь не забудьте, благородный дон, что меодорская-то знать отнюдь не рвётся под знамёна Мейты Доарнской! Столковалась, сговорилась с Семмером!
– Потому что он настоящий король.
– Именно! Он – настоящий король, уже всё доказавший. А доарнка ляжет под свою родню с севера. Процветанием же Доарн похвастаться не может. Или не бежали оттуда серфы никогда, чтобы перезакупиться в том же Меодоре? Или в Долье?
Это была правда. Даже в Деркооре осели три доарнские семьи. Трудолюбивые и верные, а всего-то и было нужно – брать оброк по справедливости и не заставлять того, кто имеет сил на три меры, поднимать все шесть.
– Семмер сокрушил бы Доарн. Разбил бы его войско в одном решительном сражении, а потом бы купил преданность его нобилей так же, как он проделал это в Меодоре. Ярые противники, особенно погибшие в сражении, лишились бы своих земель, их получили бы благородные доны Меодора и Долье. А доарнцам бы пообещали общирные лены ещё дальше на севере, в Акседоре. И так далее, мой благородный дон, и так далее, пока армия новой империи Тысячи Бухт не дошла бы до Килиона и Воршта, где рыцарей можно по пальцам пересчитать, а короли, по-моему, не признаются королями нигде, кроме как в своей вотчине.
– Ну и что? – пожал плечами Дигвил. – Создалось бы новое королевство. Но разве оно смогло бы потягаться с Державой или Некрополисом?
Латариус усмехнулся, тонко, словно про себя.
– Мой дорогой дон. Неважно, как бы это вышло на самом деле. Важно, во что поверил бы Семмер и его приближённые. И если бы у них случилось головокружение от успехов, они могли бы… совершить что-нибудь необдуманное. Например, ввязаться в войну с Некрополисом. А нам это не нужно.
– Хорошо, – пожал плечами Дигвил. – Считайте, что вы объяснили мне всё, что нужно, мэтр. Дайте мне увидеть мою семью, и я сделаю, что вы от меня хотите.
– Ничуть в этом не сомневаюсь, – слегка поклонился Латариус.
Ближе к Меодору местность уже не казалась настолько разбитой и опустошённой. Стояли нетронутыми замки благородных донов, над избушками серфов поднимались дымки; сюда не доходили зомби Некрополиса, сюда не заглядывали год назад варвары кора Дарбе, и големы Навсиная ходили в атаки много западнее новой столицы короля Семмера.
Чего здесь было с избытком – это вооружённых людей в цветах Долье. Встречались и старые меодорские штандарты, но почти все – личные хоругви нобилей, без золотого королевского саблезуба. Дигвил стиснул зубы – его могли легко узнать. И не только благородные доны. Слишком многие знали его в лицо, дружинники, простые рыцари, командиры отдельных отрядов, кондотьеры… Старший сын одного из семи главных сеноров королевства – кое-что да значит.
– Где