по углам, казалось – корчила гримасы и строила рожи.
Мелодично и чисто заиграли колокольчики. Из окон, из узких бойниц потянулись тонкие, едва заметные лучики – обострённый слух Гончей помог услыхать лёгкий шорох отодвинувшихся заслонок.
– Звёздный свет, – вполголоса сказал дхусс. – Каждая бойница башни Затмений – на самом деле не бойница, а око, направленное на определённую звезду. И линза, собирающая рассеянный свет…
– Совершенно верно, дхусс, – произнёс мягкий, сочный бас. В отличие от других голосов, слова всеобщего языка он выговаривал чётко и правильно, без малейшего акцента, разве что, пожалуй, слишком уж чётко и правильно. – Звёзд-ный свет. Башня Затмений – не крепость. Это инструмент.
– Спасибо за разъяснения, – вежливо сказала доньята.
Протянувшиеся через зал лучики скрестились в самой середине, по извивам сложного орнамента, выложенного каким-то металлом, побежали серебристые отблески. Тёрн тяжело вздохнул.
– Почему вы не оставили меня в покое? Зачем я вам?
– На этот вопрос с нашей стороны милосерднее будет не отвечать, – с лёгким укором ответил чарующий бас.
Он точно безумен, мой дхусс, подумала Алиедора. Он должен был говорить с Мудрыми снаружи, пока я взяла бы в заложники тех, кто внутри башни. Ах да, и я ведь ещё должна была убедить всех, что способна взорвать этот самый «инструмент, не крепость».
– Встань на середину, женщина, – сказал всё тот же голос.
– Я девица. – Алиедора оскорблённо вскинула подбородок.
– Не есть первостепенно. Встань на середину.
Доньята повиновалась.
– Мы не хотели войны, – вновь заговорил дхусс, и Гончая невольно подумала: а был ли Тёрн откровенен с нею? Может, он и впрямь просто хотел «поговорить с Мудрыми», наивно и по-детски надеясь их в чём-то убедить?
Сильных можно убедить только силой, учил Некрополис. Иного языка для них не существует.
– Ваши желания не имеют никакого значения. Наши желания тоже неважны, – возразил голос.
– Покажитесь! – потребовал Тёрн.
– Мы испытываем удовлетворение, что ты здесь, – как-то коряво заявил невидимый собеседник. – Будут произведены уравнивания.
Алиедора дёрнулась было, однако дхусс сильно сжал ей ладонь, удержав на месте.
– Я пришёл, чтобы говорить… – вновь начал Тёрн, но вместо ответа башню заполнило низкое, басовитое гудение, словно под полом разом заработали крыльями множество пчёл.
– Им не нужны твои слова, – склонив голову набок, чуть ли не нараспев произнесла доньята. – За мной, дхусс, если не хочешь, чтобы нас поджарили!
Она понятия не имела, где враг, каков он, на что способен. Фереальв и Роллэ казались страшными противниками, почти непобедимыми; в гавани Элиэри Алиедоре с Тёрном повезло, Мелли оттянула на себя все силы ноори, и дхуссу с Гончей только поэтому посчастливилось ускользнуть.
Голые руки. Ни меча, ни ножа, ни даже палки. Вывернувшись, Алиедора метнулась через зал, прямо туда,