Временного правительства и крупных бизнесменов, ежедневно потеют, сбрасывая лишние килограммы. К слову: на прыгуньей ферме физические нагрузки в разы интенсивнее, но никто из этого «неоматронства» не хочет работать».
– Хм… – Клим отложил газету, посмотрел в распахнутое окно на синие вершины далеких гор. – А Зиг неплохо осведомлен о наших делах. И не скажешь, что врет. Все – правда. Правда, поданная под некоторым углом…
Он пробежал глазами последние абзацы: «Повсюду ширятся ряды гадалок, предсказательниц, всевозможных волшебниц, якобы умеющих услышать «голос планеты». В Горной республике появился какой-то Юный Пророк, пятнадцатилетний сопляк, к которому явился дух Матушки Марии и просветил его, как нам всем жить дальше. У этого пророка уже несколько тысяч последователей. Он ходит по пустынным землям в районе Лежачих камней и проповедует, а огромная толпа, вместо того чтобы заниматься делом, жадно ловит каждое его слово. С этим еще предстоит разбираться, но власти Горной республики почему-то бездействуют.
Совсем недавно у меня в семье, так же как и в семьях многих из вас, родился ребенок, мальчик. Как всякий нормальный отец, я безмерно счастлив, но в то же время, как всякий нормальный отец, я встревожен. В каком мире будет жить мой сын? Каким он будет, этот мир? Не знаю, но думаю, что не таким, как сейчас. Не таким, потому что я постараюсь изменить его. В будущем не будет места наползающей на нас гнили. Из болота нужно не просто выбраться, его необходимо осушить. Осушить навсегда. Навечно…»
И уже прочитанная Климом лаконичная подпись – «З. Шерхель».
Елисеев не успел толком обдумать эту, с позволения сказать, статью, более похожую на манифест, как дверь с треском распахнулась. В кабинет широким шагом вошел сам Зигфрид Шерхель. Клим встал, улыбнулся.
– Рад видеть тебя, Зиг! Я смотрю, ты тут здорово развернулся…
– А вот я не рад тебя видеть! – немедленно отозвался немец, усаживаясь за стол. Часы на стене зазвенели, отбив три дребезжащих удара. – Зачем приехал? Что вам нужно от меня?
– Не от тебя, Зиг. От вас. От всех. Дело скверное. Очень. – И Клим рассказал Шерхелю все, что знал о «пятнухе». Немец слушал и мрачнел с каждой минутой. Когда Елисеев замолчал, Шерхель обеими руками вцепился в рыжую бороду и спросил глухим голосом:
– Ну а каков путь реализации этого проекта? Только не говори, что одноглазый черт ничего не придумал.
– Отчего же, конечно, придумал. – Клим посмотрел немцу в глаза. – Водолазный колокол. Просто и эффективно.
Шерхель сморщился, как будто съел что-то кислое.
– Средневековье уже поглотило вас. Вы даже мыслите историческими категориями. Водолазный колокол! Глупцы! А если медицинские отсеки находятся в глубине модуля? У ныряльщиков не хватит воздуха добраться до них.
– Что же ты предлагаешь? – с ледяным спокойствием спросил Елисеев. «Глупцов» он пропустил мимо ушей.
– Скафандры. Я недавно инспектировал хранилище