нему пришло чувство стыда и вины. Зачем он орет на эту милую подневольную женщину? Она же просто выполняет свою работу и совершенно беззащитна перед ним.
Панкратьева отреагировала спокойно, достала из портфеля сигареты и пошла к выходу, за ней потянулись остальные, всем своим видом выказывая неодобрение поведению начальника.
Воронин тоже схватил сигареты, но идти вместе со всеми в курилку ему было неловко, и он отправился в свою личную комнату для отдыха. Открыл форточку и закурил.
«Надо бы показаться врачу, – решил он, – а то не ровен час так можно и копыта откинуть».
Однако, сколько он ни прислушивался к своим ощущениям, ничего странного больше не заметил. Более того, он испытывал огромное облегчение и легкую истому, как после хорошего секса.
Когда все вернулись к нему в кабинет, он кинулся извиняться перед Панкратьевой, а она начала говорить совершенно невозможные и правильные вещи. Ему стало совсем стыдно, ведь он увидел в Панкратьевой свою мать, которая тоже сделала очень даже мужскую карьеру, тоже всегда эффектно и красиво одевалась, была безукоризненно причесана, ненавидела свои высоченные каблуки, но вынуждена была их носить, и тоже выглядела моложе своих лет. Даже сейчас, уже выйдя на пенсию, мать иногда выглядела гораздо лучше своей невестки Лизы. Только если мать откровенно презирала пошлых домохозяек, то Панкратьева, по всему видать, наоборот, им завидовала.
«Да уж, эта бы не бросила мужа одного за границей», – думал Воронин, глядя на Панкратьеву совершенно другими глазами. Теперь он откровенно ею любовался и искренне завидовал тому, кому такая женщина досталась.
Конечно, он все ей подписал, даже больше, чем она ожидала. На прощанье поцеловал ручку и еще несколько дней после отъезда Панкратьевой с наслаждением вдыхал оставшийся в его кабинете запах ее дорогих духов и ментоловых сигарет.
Опыт первый. Результат номер один
В гостиницу Панкратьева вернулась уже поздно вечером, решила не ужинать и заснула как убитая, да чуть не проспала будильник. За завтраком она вдруг ощутила сильнейший голод, решила плюнуть на фигуру и не ограничиваться яичницей. В общей сложности она съела еще шесть булочек с шоколадной начинкой, выпила две чашки кофе и выкурила четыре сигареты. Вообще, оказалось, что за эту командировку Панкратьева выкурила практически все сигареты, взятые с собой про запас.
В самолете она тоже совершенно не свойственным ей образом крепко заснула. Правда, от запаха разносимой пищи проснулась и съела всю полагающуюся ей еду.
Офис родной фирмы, в которой Панкратьева трудилась первым заместителем генерального директора, находился как раз по дороге из аэропорта. И еще с основания предприятия Дубовым было заведено, что все вернувшиеся из командировок первым делом ехали на работу с докладом, а потом уже домой отдыхать. Сам Дубов никогда отдыхать после командировки не ездил. Но что взять с этого трудоголика? Панкратьева брать с него пример категорически