из птичьих перьев. Ну, еще и золотые подвески, браслеты, ожерелья из драгоценных камней и прочее.
Надев длинный передник, Куатемок выбрал шиколли – рубашку с очень короткими рукавами, завязывающуюся на груди на ленточки; поверх рубашки служанки тут же набросили сразу три плаща – ярко-желтый, голубой и алый, все с какими-то геометрическими рисунками, очень и очень красивыми. Костюм дополнили сандалии на небольших каблуках и налобная повязка, украшенная мелким жемчугом.
Закончив переодевание, молодой человек посмотрелся в зеркало и чуть было не сплюнул: красивая кукла, какая-то расфуфыренная девочка, а не воин. Однако делать нечего: с этикетом не поспоришь, стало быть, именно в таком виде и нужно было идти.
Черт… А где же та девчонка? Нет ее здесь, что ли? А ведь точно – нет… И чем она могла запомниться? Ну стройненькая, так тут таких немало… Миленькая мордашка? Ну да, ну да, наверное, помилее, чем у вот этих вот… а что еще? Глаза? Точно – глаза!!! Сверкающие, словно звезды… Как у Ситлаль… Звездочки…
Некстати вспомнив любимую, Куатемок немного взгрустнул и, махнув рукой, вышел из дому, тем более, что как раз прозвучал протяжный звук трубы – жрецы на теокалли отбивали время.
Куда идти, не спросил – просто бросил слугам:
– Ведите!
Те и повели чуть ли не под руки, а впереди, постоянно оглядываясь, шагал толстяк-мажордом, Куатемок знал уже, что зовут его Тлауикоатль – какой-то там «змей». На змея мажордом при всем желании не тянул, больше напоминал древесную лягушку.
Следом за слугами шла охрана во главе с Несауа.
Пройдя почти через весь сад, полный раскланивающегося с Куатемоком народа – важно одетых сановников и жрецов, мажордом остановился у широкой лестницы, охраняемой «воинами-орлами» в перьевых плащах, накинутых поверх хлопчатых панцирей, в высоких шлемах, увенчанных изображениями распростерших крылья орлов. Очень красиво и весьма устрашающе, правда, не очень-то удобно в бою. Воины были вооружены короткими копьями и дубинами. Увидев Куатемока, подтянулись, оказывая почтение… Впрочем, не только ему одному – по лестнице уже поднимались люди в таких же разноцветных плащах. Здоровались. Куатемок тоже кивал в ответ.
– О, Куатемок, дружище, рад тебя видеть!
– Я тоже.
– Почему же ты не зашел ко мне тогда?
– Занят был. Но обязательно зайду в самое ближайшее время.
– Как прошла охота, Куатемок? Говорят, ты взял пленных?
– Да, взял. Они теперь – моя стража.
– Ты мудро поступил, Куатемок!
Издали, с плоской вершины теокалли, увенчанной храмами Тескатлипоки и Тлалока, снова донесся протяжный звук трубы. Все приглашенные на совет поспешили, прибавили шагу…
На дворцовой террасе, среди разноцветных клумб – желтых, лиловых, красных – недвижными статуями застыли «воины-орлы», в их круглые щиты были вплетены букеты.
Куатемок оглянулся назад, на дворцовый двор с великолепным садом, и едва сдержал восхищение