генерал Эдмон Лебюф, военный министр и близкий друг французского военного промышленника Шнайдера. Несмотря на блестящее заключение французской артиллерийской миссии, которая во время бельгийских маневров отметила отличную дальнобойность и точность новых орудий Круппа, заряжающихся с казенной части, французы отклонили предложение Альфреда. 11 марта 1868 года военное министерство в Париже закрыло папку Круппа, сделав на ней краткую пометку: «Ничего не произошло».
Ничего не произошло. Но для Альфреда это была и удача, хотя он этого не видел. Разочарованный, он передал пушку Потсдаму, списав 150 тысяч талеров «на доверие и добрую волю», а после этого отгрузил царю всея Руси второе большое орудие, чтобы его главный заказчик не чувствовал себя ущемленным. В нем продолжали сосуществовать патриот и интернационалист, отчасти потому, что черты национализма еще не совсем утвердились в центре Европы, а отчасти оттого, что он стал чем-то уникальным. Джером Бонапарт. сделавший остановку в Эссене в ходе дипломатического визита, охарактеризовал фирму как «государство в государстве». Очень близко к истине. В период подъема милитаризма производитель вооружений был фигурой, вызывавшей восхищение в мире, а Крупп владел, как он заметил в Санкт-Петербурге, «величайшей из существующих фабрик вооружений». За его замечательный завод ему оказывали почести монархи, которых Вильгельм не осмеливался обижать. Япония и Швеция направили в Эссен членов своих королевских семей; Россия, Турция, Бразилия и Бельгия выдали Альфреду награды; Португалия зачислила его в священный Орден Христа (Командирский крест).
Однако меч оружейника не рубил в обе стороны. Эссен мог игнорировать желания Берлина, мог даже ставить под угрозу безопасность Пруссии – а по-иному нельзя расценить флирт с Луи Наполеоном, – но Берлин должен покупать оружие только в Эссене. Такова логика Круппа, утверждавшего: «Когда мы работаем для Пруссии, мы несем относительные потери, хотя она и платит за наши товары, поскольку мы тратим наше время и искусство более прибыльно, когда отдаем их другим правительствам».
То есть он считал себя вправе занять такую позицию, что, если Берлин закажет «всего одну пушку» его конкуренту, фирма «всему миру предоставит то, что он хочет». Тот факт, что он уже осуществлял поставки всем, у кого есть дукаты, гульдены, ливры, марки, мараведи или рубли, для удобства не брался во внимание. Письма, в которых на это тактично указывалось, он читал глубокой ночью, когда страдал бессонницей, и с раздражением отшвыривал. Двойной стандарт или нет, но игра будет вестись по его правилам, так, как хочет он.
Вслед за его французским разочарованием поступило сообщение о том, что новый военно-морской флот Северо-Германского союза рассматривает предложение британского оружейника Армстронга. Это определенно не укладывалось в правила игры, и, оставив Берту, Крупп купил билет до Финляндского вокзала. Он выбрал Россию потому, что был одним из любимцев царя Александра II и,