он неистово побуждал прорвать ряды немцев и освободить крепость. Последствием стала катастрофа. В четверг, 1 сентября, обессилевшее правое крыло столкнулось с воодушевленным корпусом короля Вильгельма в семи милях от бельгийской границы в Седане, небольшой старой крепости на реке Мез с оборонительными сооружениями XVII века. Для Макмакона неровная возвышенная поверхность к северу от города была «прекрасной позицией», но ветеран Верта генерал Дюкро знал о том, что надвигается. Сгорбившись под прикрытием огня из лагеря красно-синих тюрбанов зуавского полка, он увидел мрачную правду: «Мы попали в ночной горшок и останемся в нем до самой смерти». «Ночной горшок» – это точно характеризовало их положение, а смерть, которой предстояло на них обрушиться, исходила от крупповской стали.
Бой начался перед рассветом. Хотя Мольтке собирался подождать, когда оба его крыла сомкнутся вокруг противника, 1-й баварский корпус ждать не хотел и рвался в бой, и в четыре часа утра его солдаты в густом и холодном тумане форсировали Мез. Французы в панике забаррикадировались в каменных домах города, которые были быстро стерты с лица земли артиллерийским огнем. Когда утренняя заря осветила долину, шестнадцать крупповских батарей, блестяще дислоцированных выше на склонах и недосягаемых для французских орудий, уничтожили всю дивизию зуавов, включая командующего и начальника штаба. Макмакона ранило осколком снаряда; его перенесли в крохотную крепость и уложили на подстилку, а он передал командование Дюкро. В восемь часов утра человек, который видел приближение неизбежного конца, приказал прорываться на запад. Генерал Эммануэль Вимфен стал оспаривать это решение, отказался повиноваться и говорил о том, чтобы «спихнуть баварцев в Рейн». На выстраданные аргументы Дюкро он невозмутимо заявил: «Нам нужна победа». Дюкро ответил: «Мой генерал, вам очень повезет, если сегодня вечером вы сможете унести ноги!» Он не преувеличивал; с каждой минутой до ужаса точный артиллерийский огонь становился все более мощным, а в середине утра Мольтке перебросил свои колонны через дорогу Седан – Мезьер, отрезав последний возможный путь к спасению. Солнце рассеяло утреннюю дымку. День был прекрасный. Цитирую профессора Майкла Говарда: «Штаб нашел для короля удобный наблюдательный пункт, из которого открывалась такая панорама битвы, какой никогда больше не удавалось увидеть ни одному командующему армией в Западной Европе. В просветах между деревьями на поросших лесом холмах над Френуа, к югу от Меза, собралось созвездие одетых в форму знаменитостей, больше подходившее для оперного театра или скакового круга, нежели для решающей битвы, которой предстояло определить судьбы Европы и, возможно, всего мира. Там был сам король; там наблюдали за битвой Мольтке, Роон и их штабные офицеры. Также наблюдали за ней Бисмарк, Хатцфельд и официальные лица из министерства иностранных дел… Там была целая толпа князьков, которые видели, как с каждым часом убывали остатки их независимости, когда прусские,