Бакинский бульвар. Чингиз Абдуллаев

стала смотреть в окно. Сейчас у моего дома мы с ним расстанемся, и на этом наши отношения закончатся. Домой я его, конечно, не приглашу. Это было бы слишком смело и неразумно.

      – Вы живете одна или с сыном? – неожиданно спросил он.

      – С сыном, – солгала я из страха, что он захочет подняться. Лучше не искушать судьбу.

      – Жаль, – негромко проговорил он, – иначе я поднялся бы к вам выпить кофе.

      Это уже откровенный намек. Я с изумлением посмотрела на него. Как понимать его слова?

      – К сожалению, это невозможно. – Пусть поймет, что я не собираюсь ему уступать. У него был шанс, но он его не использовал.

      – Я понимаю, – кивнул Омар, – и не могу настаивать. В вашем городе у женщины есть свои права и обязанности, даже несмотря на его западный облик. Поэтому приглашать незнакомого мужчину к себе домой было бы верхом безрассудства. Но мы можем вернуться в отель и пройти так, чтобы не беспокоить вашего родственника, сидящего в баре.

      Я прикусила губу и молчала. Такого откровенного предложения мне еще не приходилось слышать. И нужно было что-то отвечать, но я молчала, чувствуя, что не в силах ничего сказать.

      Омар смотрел на меня, и я понимала, что дальше молчать просто глупо. Через несколько минут мы будем у моего дома, и я должна либо решиться, либо отказаться.

      – Если мое предложение вас обижает, будем считать, что я ничего не говорил, – предложил Омар.

      – Да, – тихо прошептала я. Так тихо, что сама не услышала своих слов.

      Но он услышал.

      – Стоп! – остановил Омар водителя. – Обратно в отель.

      Я вся сжалась от ужаса. Что теперь будет? А Омар наклонился ко мне и прошептал:

      – Все будет хорошо. – Его дыхание приятно щекотало мне ухо, и я чувствовала себя на грани обморока. Казалось, сердце сейчас выскочит из груди.