Внимание психиатров, в особенности в Америке, где влияние психоанализа было сильнее, чем в Европе, надолго переключается на объекты умозрительного характера. Одним из них является self.
Докторов старой школы не могли не тревожить уклонения в метафизику, а именно туда подталкивает изучение таких нематериальных явлений, как self. Чтобы удержаться в пределах науки о человеческом теле, с конца XVIII в. использовали понятие «ценестезия», обозначавшее совокупность ощущений человека от собственного тела, самочувствование.
Подъем нейронауки закольцевал маршрут от мозга к сознанию и self. Нейрофеноменология разворачивает психику для более удобного рассмотрения под лучом света естественной науки. Поиск self становится такой же предметной задачей, как локализация опухоли.
Прежде чем наука даст удовлетворительный ответ о нейрофизиологическом аспекте человеческого Я, психиатры вынужденно пользуются разными концепциями self. Если присмотреться к официальным перечням психиатрических диагнозов, то можно увидеть, что диагнозы основаны на отличающихся друг от друга философских теориях self.
Такое положение вещей вредит не только пониманию болезни. Неразбериха с self имеет предельно конкретные последствия в юридической области, там, где психиатры фактически выполняют роль метафизических судей, определяющих степень дефекта self. От серьезности «поломки» self зависит, может ли человек нести ответственность за свои поступки.
Для психопатологии self самым богатым источником данных является шизофрения. Из большого множества нетипичных психических состояний медики выделили некое подмножество, для которого характерно разрушение self. Симптомы шизофрении концептуально привязываются к идее о катастрофе, случившейся с self пациента. Все, что есть ужасного в этом диагнозе, вытекает из факта распада Я. Поражается один из главных элементов сознательного опыта – централизованность [11]. Точка зрения Я у здорового человека – единая и, как сказал бы слесарь, хорошо отцентрованная. В особенных состояниях психики центровка нарушается. Например, при галлюцинациях. Более интересный пример – нарушение идентичности при шизофрении. Там, где в норме работает хорошо отцентрованная яйность, у пациента включается режим общения Я с другими. В результате переживание интерсубъектности возникает там, где в реальности существует только один субъект. Человек уверен, что он включен в некий коммуникативный процесс – к нему обращаются чьи-то голоса, его мысли слышат другие.
Аспекты self – аффективное самосознание, яйность, культурная оболочка (Суперэго) – теряют связь друг с другом. Больной человек ведет себя странно, потому что внутри его self оборвались связующие нити. Умственный аппарат плохо взаимодействует с более примитивными структурами; внешний мир и self отдаляются и прячутся друг от друга; психическое пространство заполняется переживаниями того, что происходит на самых базовых уровнях self. Без регуляций со стороны верхних этажей сознания эти