веселая и острая на язык. Но кто это, настоящая Леона или та Леона, которую она желает, чтобы все видели в ней?
– Ты сегодня злой. И циничный.
Дарио напрягся. Слова Себастьяно укололи его. Друг не впервые выказывал недоверие по отношению к Леоне, однако сейчас голос его звучал особенно мрачно, а взгляд поражал печалью.
– Да, я злой и не скрываю этого, – сказал Себастьяно так, будто исповедовался в тайных грехах священнику. – Себастьяно Корти – это открытая книга, на страницах которой нет секретов. Я не лгу, а играю. Не делаю больно, а наказываю. Говорю то, что есть на самом деле, а не строю глупые выводы. И заметь, никогда не ошибаюсь, потому что любые мои действия правильны. А то, что ты назвал меня циником, воспринимаю как комплимент моей здоровой жизненной философии.
Дарио рассмеялся.
– Ты был беззастенчивым хвастуном в пятнадцать лет. Таким же самонадеянным остался почти в шестьдесят.
– Люди никогда не меняются. Я еще не имел чести быть знакомым с человеком, который изменился бы. Все это хрень и вранье.
– Ты действительно бес! – воскликнул Дарио.
– Однорукий, – глухо добавил Себастьяно и посмотрел на свою левую руку.
Издали могло показаться, что она настоящая, уж слишком правдоподобно выглядела тонкая резина, обтягивающая легкий металлический каркас. Пальцы были идеальными по форме, слегка согнутыми, словно в естественном движении, да и цветом почти не отличались от настоящей кожи. И все же это был протез. Пусть и искусно сделанный, но безжизненный. Он не давал ощущений, имел постоянную температуру и всегда мешал. Себастьяно испытал желание отстегнуть его и выбросить в окно. Вместо этого он взмахнул своей искусственной конечностью, как дирижерской палочкой, и усмехнулся.
– Мне больше нравится думать, что я – Терминатор, – сказал Себастьяно.
– Корти, я… – замялся Дарио и виновато посмотрел на друга.
– Хватит, – Себастьяно с раздражением поднялся и прошелся по комнате. – Мы решили больше никогда не возвращаться к этой теме. Никогда! Не стоит вспоминать об ошибках, – он остановился и спрятал протез за спиной. – Итак. С Леоной и Алессандро все решено. Я отправлю Чезаре присмотреть за ними. Не дай бог наделают глупостей. Теперь другое. В котором часу у тебя назначена встреча с Дагомировым?
– В семь, – ответил Дарио.
– Меня беспокоит, что все они зашевелились в одно время, – протянул Себастьяно. – Вчера Итенберг. Сегодня Дагомиров. А завтра весь «альянс» устроит внеочередную сессию.
– Сам не понимаю, что происходит. Они и встречи назначают по каким-то пустякам. Имма показалась мне рассеянной и чем-то озабоченной, но упорно твердила, что у нее все в порядке. Вела себя так, словно решила проведать старого друга перед долгой разлукой. Признаться, я сбит с толку.
– Пора заканчивать ваши отношения, – прищелкнул языком Себастьяно. – Все, что вы могли сделать друг для друга, уже сделали. Значит, наступил момент остановиться.
– Остановиться?
Себастьяно