порядка в стране и защиты ее восточных границ от поляков и большевиков (с поляками, с большевистской Россией Германия не граничила. Только в 1920 году в Восточной Пруссии пришлось интернировать отступившие сюда (чтобы избежать польского плена) некоторые части и соединения разбитых под Варшавой войск Тухачевского. – Ред.). В таком качестве полувоенные организации участвовали в серьезных военных действиях. Вскоре поняв, однако, что кочующие отряды недовольных бездомных ветеранов могли повернуть оружие против только что родившейся республики, правительство запретило многие из них.
Россбах отказался распустить свою организацию. Он просто изменил ее название на Рабочее общество Россбаха. Когда запретили и эту организацию, ее название вновь было изменено на Союз сельскохозяйственного профессионального обучения. Члены Союза придерживались одинаковых взглядов: антисемитизм, недовольство условиями Версальского мирного договора 1919 года и необходимость их отмены, свержение республики, восстановление Германии в качестве великой европейской державы.
Таков был характер организации, в которой Борман чувствовал себя как дома. Он присоединился к группировке Россбаха в 1922 году, слишком поздно, чтобы участвовать в боевых действиях в период, наступивший непосредственно после войны. Но он стал лидером отделения и его казначеем в Мекленбурге, когда 9 января 1923 года Комиссия союзников по репарациям заявила, что Германия не выполняет свои обязательства в соответствии с условиями мирного договора по поставкам строительного леса и угля. Через два дня французские и бельгийские войска оккупировали Рурскую область.
Оккупация промышленного сердца Германии поставила страну на грань политического и экономического распада и ускорила крах марки. К ноябрю 1 доллар стоил 130 миллионов марок. Оккупация послужила также стимулом для экстремистских группировок, которые вырастают только на почве отсутствия безопасности и элементарного порядка. Власти призывали к проведению кампании пассивного сопротивления, в то время как экстремисты подстрекали к забастовкам, партизанской войне и саботажу.
Французские оккупационные власти ответили на это экономической блокадой, депортациями, арестами промышленных магнатов и профсоюзных лидеров, расстрелами саботажников. 23 мая 1923 года французами был казнен за саботаж и промышленный шпионаж Альберт Лео Шлагетер, молодой экс-лейтенант кайзеровской армии, который после Первой мировой войны воевал в рядах фрайкоров в Верхней Силезии и Прибалтийских государствах. С точки зрения французов, его вина была неоспорима, а его казнь – оправданна. Но для немецких националистических группировок он погиб мученической смертью за фатерланд, и на волне таких настроений Мартин Борман вскоре принял участие в одном убийстве.
В феврале 1923 года в организацию Россбаха вступил двадцатитрехлетний учитель начальной школы Вальтер Кадов. Он быстро вызвал к себе неприязнь. Кадов занимал деньги у товарищей и не возвращал