проход. В неверном свете масляной лампы виднелись стены лаза, выложенные камнем. Из темноты веяло лёгкой тёплой сыростью.
Пройдя несколько шагов, контрабандист остановился и нажал на одну из балок, подпирающих свод. Часть вдруг стены повернулась – на самом деле тут стояла толстая деревянная дверь с рычажным механизмом, на которую так искусно крепились камни, что отличить её от стены прохода было непросто.
Они вошли в неожиданно просторное помещение, часть которого загромождали тюки и ящики с контрабандными товарами. В центре свободного пространства находился деревянный стол, где горела большая лампа. На скамьях у стола расположились четверо – трое мужчин и женщина. Перед одним из мужчин, блондином с тёмными бровями, лежал небольшой лучемёт, похожий на простой пистолет.
Все, сидевшие за столом, выглядели не старше двадцати пяти – тридцати лет, но Лис догадывался, что возраст Творцов – штука обманчивая.
На незнакомцах были накинуты местные тканые плащи, но под плащами виднелись куртки и штаны из биосинтетики. Этот материал напоминал тонкую кожу, но обеспечивал чрезвычайно комфортный температурный режим тому, кто носил такую одежду.
Лис внимательно изучал четверку. Все оказались недурны собой, красота женщины его просто восхитила, однако Лису не понравилось выражение лиц: на них, несмотря на явную озабоченность и усталость, читалось презрение, хотя и сильно разбавленное растерянностью.
Мужчина, перед которым лежал лучемёт, взглянул исподлобья на Тарлана и спросил:
– Ты кого это привёл?
Лис отметил про себя, что говорил тот на эллинском диалекте достаточно хорошо, но с сильным акцентом.
– Уважаемые! – Тарлан поклонился, как гостеприимный хозяин. – Вам не нужно беспокоиться. Эти люди мои старые знакомые, к тому же они также попали в затруднительное положение: на них, как и на вас, объявлен розыск. Это, – Тарлан указал на Диаскена, – мой старый друг, торговый человек Диаскен, а это – Лис. Он охотник, и тоже мой старый друг. Я думаю, Лис будет очень полезен вам, ведь он хорошо знает местные дороги и тропы.
Блондин перевёл слова Тарлана своим товарищам. Говорили они на чистейшем языке Творцов. Лис выучил этот язык во Дворце с помощью специальных технических средств и отлично владел им.
Когда блондин сообщил, что за Лисом и Диаскеном тоже гонятся, трое его спутников в недоумении переглянулись. Один из мужчин, смуглый и темноволосый, который на Земле вполне бы сошел за испанца или итальянца, хмыкнул и сказал:
– Любопытно, чем же охотник и торговец удостоились внимания шаровиков? Спроси их, Эльот.
Лис сразу же отметил про себя слово «шаровики», связав его с шарами, виденными недавно. Очевидно, воины, убитые им, чем-то отличались от этих Творцов.
– Я полагаю, – ответил он по-гречески на вопрос того, кого назвали Эльотом, – что тут какие-то личные мотивы. Правитель этого города зол на меня за прелюбодеяние с его женой – только так и могу это объяснить.
И Лис рассказал про историю с женой геронта. Эльот перевёл