женщина, которая все еще не представилась, сообщила ей, что Катенька и Артемушка были убиты две недели назад, а квартира подожжена, но слава богу, ей не дали сгореть полностью и даже вот – опять подключили телефон.
– Вы понимаете, почему подожгли квартиру? – взахлеб объясняла она. – Хотели инсценировать, что это просто пожар, а они сгорели. Отравили их, несчастных моих, уложили в постели, на кухне открыли газ и зажгли на столе свечку. Если бы в кухне накопился газ, все бы рвануло от свечки! Может, весь подъезд бы сгорел! Однако газ был отключен, за него почти год не платили, Катенька нигде не работала, все время болела. А вот свечка в конце концов опрокинулась, ну и загорелась скатерть…
Далее женщина подробно описала последствия пожара: «Все картинки, все бумажки, какие были, вся постель – все пропало, все испорчено… Бумаг-то у них было много, да еще эти краски проклятые. А что не сгорело – в руках рассыпается. Я вот тут вожусь весь день, уже столько мусора вытащила. Да, все хорошие вещи в мусор превратились, а хорошего у них и так было немного… А монтер только к вечеру пришел, подключил телефон. – Она вздохнула и совсем другим, сдавленным голосом произнесла: – Катя с Артемом уже десять дней как похоронены. А мне все кажется, что они здесь. Вроде должны быть здесь…»
И тут женщина, до этого говорившая как-то неестественно весело и спокойно, неожиданно всхлипнула. Саша слушала ее и все яснее понимала – отчего бы ни умерли эти люди, но их нужно оставить в покое. Как и эту женщину, которая то смеется, то плачет и явно слегка помешалась от горя. Кто она такая? Чья-то родственница? Мать? Но чья? И кто этот Артем, про которого она все время говорит? Саша с ужасом поняла, что ни у кого не узнала даже имени художника. Только его фамилию… А ведь Альбина должна была знать это имя! Впрочем, она могла бы знать и о том, что хозяйка картин погибла… И все-таки, она этого не знала.
– А вы кто? – уже сквозь обильные слезы спросила ее женщина. Было слышно, как она сдерживает частые всхлипы. – Катина подружка? Я не расслышала…
– Я… Да, – неожиданно для себя самой солгала Саша. – А кто это погиб с Катей? Ее муж?
– Да что вы, сын! – воскликнула женщина. – Сын, мальчик, хорошенький такой, ему всего восемнадцать было, а в армию не взяли, потому что болел, остеохондроз у него был и малокровие. Но вы же его сами видели, наверное?
Саше стало дурно от собственного вранья. Она хотела остановиться, сказать, что просит прощения, что все это неправда, положить трубку… Но она не могла этого сделать. Не могла до тех самых пор, пока у нее не будет на руках денег, чтобы расплатиться с клиенткой. Или… Готовой картины.
– Так я не поняла, кто вы? – уже тревожно допытывалась женщина. – Как это вы сказали? Муж с ней погиб? А вы что – не знаете, что Иван полгода как из дома ушел? Почему вы о нем спросили?
Саша молчала. Она не знала, как ответить, чтобы успокоить эту женщину. И проклинала свою глупость. Она уже и в самом деле хотела сознаться в обмане и попросить прощения, как вдруг женщина тихо, но очень отчетливо проговорила:
– А,