возбужденно спросила она.
– Наверное, о том же, что и вы, – бросила девушка. Она видеть не могла эту даму. При одном взгляде на хозяйку магазина в ней поднималась глухая ненависть – застарелая, давно известная вражда художника и торговца. И хотя самой Саше не удалось еще продать ни одной своей картины, она заранее знала, что при продаже будет обманута. Пример Корзухина очень подействовал на нее.
Но Альбина не отступала:
– Про меня говорили?
– Я сказала, во сколько именно вы ушли, не волнуйтесь.
– Да плевать мне на это! – перебила та. – Вы сказали, какие именно картины я купила? Я-то сказала, что вы купили один портрет!
Саша пожала плечами:
– Я и сама толком не видела, что вы купили. Назвала цифру семь, вот и все. Следователь это и сам знал. Да в чем дело?
– Да в том, что картины-то украли! И мне сказали, чтобы я предоставила купленные картины в распоряжение следствия. Вплоть до его окончания. Вы представляете? Меня приняли за воровку! Если бы вы вспомнили, что именно я покупала – тогда другое дело. Я же расплачивалась при вас! Украли-то другие картины – всякую дрянь завалящую!
Федор слушал Альбину в каком-то остолбенении. Судя по всему, он никак не ожидал, что его жена замешана в таком запутанном деле. Саша не выдержала:
– Если там была дрянь завалящая, зачем же вы вернулись ее купить?
Альбина гневно выдохнула пар, развернулась и отправилась к своей машине. Разумеется, подвезти Сашу до дома она не предложила.
– Кто это такая? – спросил Федор, когда синий «Крайслер» исчез за поворотом.
– Стервятница, – коротко ответила Саша и сказала, что тоже устала и хочет спать.
Только усталость спасла ее от объяснений с мужем. Саша отговорилась тем, что у нее уже язык не ворочается, нырнула в постель и закрыла глаза. Она слышала, что Федор бродит по квартире, будто забыв о своей работе и о том, что ему тоже надо выспаться. «Наверное, уже сомневается, что я провела время с любовником, – думала Саша, чувствуя, что мысли начинают странно путаться сквозь дрему. – Кому я нужна… Кому были нужны картины?.. Пейзаж…»
Она вдруг ясно увидела перед собой кусты малины, где уже начинали наливаться ягоды. Между кустов светлела дорожка, и по этой дорожке она пошла к серому от времени бревенчатому дому, вдыхая жаркий, влажный июльский воздух. Стремительно темнело – надвигалась летняя гроза, небо чернело с каждой секундой. В темном окне показалась белая тень. Тень подняла руку, слабо махнула, будто приглашая в дом, и снова исчезла в темноте.
Саша долго давила то на одну кнопку звонка, то но другую – и все безуспешно. То ли соседей Кати Корзухиной не было дома, то ли они еще спали. Было всего десять часов утра.
Сегодня Саша вскочила с постели сразу после того, как Федор ушел на работу. Она твердо решила отправиться в уже знакомый дом и расспросить вчерашнюю свидетельницу. Ей не давала покоя мысль, что дама, укравшая у Кати пейзаж, и заказчица, которая принесла ей картину на реставрацию, одно и то же лицо. «Если она