в рамках ОКВ совместный штаб с участием представителей разных родов войск, который должен был рассмотреть методы захвата Норвегии. Редер еще не знал, что его фюрер нашел тайный, но эффективный ответ на открытое наступление Сталина к Балтике.
Уже 17 декабря стало очевидно, что советское вторжение в Финляндию – вовсе не легкая прогулка. Адмирал Редер почувствовал, что обнаружившаяся слабость работает на будущее усиление позиции Германии в переговорах с требовательными и уверенными русскими. Днем раньше активный сторонник десантных операций Уинстон Черчилль, оценив русскую угрозу на севере, пришел к другому выводу. Первый лорд адмиралтейства теперь выступал за высадку союзников в Норвегии, надеясь спровоцировать немецкую контратаку в водах, в которых предположительно господствует Королевский ВМФ. Хотя его с энтузиазмом поддержал ярый антисоветчик французский премьер Даладье, желавший, как и французская военная верхушка, отвлечь немцев с Западного фронта, 22 декабря британский кабинет большинством голосов проголосовал за операцию в Скандинавии, якобы для помощи финнам, только если норвежское и шведское правительства согласятся на такие меры. Столкнувшись с одновременными предостережениями немцев и русских, перепуганные скандинавские правительства отклонили все западные предложения о столь опасной помощи, и ничего не было сделано.
К началу последней недели декабря фиаско первой советской наступательной операции в Финляндии стало очевидным: только один из шести отдельных штурмов можно было с большой натяжкой назвать успешным. Советская армия подверглась первой из нескольких последовательных реорганизаций, ставших следствием ее впечатляющего провала. Массовые советские атаки были прекращены почти на весь январь 1940 года, на помощь трем армиям на Финском фронте прибыли еще две. Свидетельством озабоченности русских положением дел является и то, что генерал Тимошенко был назначен новым командиром de facto на Карельском перешейке недалеко от Ленинграда. Перед Рождеством Сталин телеграфировал Гитлеру: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть долгой и прочной».
Русские снова предъявили немцам большие требования, касающиеся поставки военной техники и оборудования для производства артиллерийских снарядов, без которых было невозможно сокрушить линию Маннергейма. Все это не осталось незамеченным на Западе. Советская армия быстро теряла престиж.
В конце декабря 1939 года Генеральный штаб немецкой армии следующим образом оценивал советскую армию: «По количеству – гигантский военный инструмент. <…> Организация, техника и средства командования неудовлетворительные, принципы командования хорошие, однако сами командиры слишком молодые и неопытные. Система связи плохая, транспорт плохой, войска неоднородные, нет личностей – простые солдаты добродушны, довольствуются очень малым. Боевые качества войск в тяжелом бою сомнительны.