Трумбулл Хиггинс

Гитлер и стратегия блицкрига. Третий рейх в войне на два фронта. 1937-1943


Скачать книгу

идеологическому противнику на востоке.

      В качестве самооправдания перед военной верхушкой Гитлер 22 августа заявил: «Мне было совершенно ясно, что конфликт с Польшей рано или поздно произойдет. Я уже принял решение весной, но полагал, что сначала, через несколько лет, поверну оружие на запад, а только потом на восток. Но последовательность может меняться».

      Далее Гитлер разъяснил, что, поскольку ни один немец не обладает большей политической значительностью, чем он сам, лучше действовать сейчас против оппонентов на Западе, которых возглавляют весьма посредственные государственные деятели. Политикам, зловеще объявил фюрер, иногда приходится рисковать с такой же «безрассудной решимостью», как и военным деятелям. В любом случае Гитлер был уверен, что Британия не пошлет больше трех дивизий на помощь Франции и она «пока еще уязвима с воздуха», иначе говоря, сложилась вполне благоприятная ситуация, которая может измениться через два-три года. Что касается Франции, Гитлер заверил свою колеблющуюся аудиторию, что французам не только не хватает людей и современной материальной базы, но также и желания нападать на Германию с запада, что очень тревожило гитлеровских генералов во время мюнхенского кризиса 1938 года.

      Гитлер завершил свою речь ошеломляющим известием об установлении им личного контакта со Сталиным и о подписании в течение ближайших сорока восьми часов пакта с СССР. Теперь Польша находится именно в том положении, которое фюрер считал наиболее желательным, и его тревожило лишь то, что какая-нибудь «свинья» предложит заступничество (как Муссолини в Мюнхене). Несомненно, считал фюрер, немецкие генералы будут ему благодарны за восстановление старой прусской традиции – дружить с Россией, как западные страны будут шокированы столь ошеломляющим дипломатическим bouleversement[4]. Гитлер, безусловно, хорошо знал своих генералов.

      В тот же день, 22 августа, за день до публичного объявления о визите немецкого министра иностранных дел в Москву, в документах британской военной делегации было записано следующее:

      «Ситуация прояснилась. Очевидно, СССР пока втирался в доверие к обеим сторонам. Судя по всему, сейчас Советы пришли к выводу, что Германия занимает сильную позицию и неизбежно покорит Польшу; в случае чего, если они заключат пакт с Британией и Францией, то поставят себя против Германии раньше, чем будут вынуждены. СССР, вероятно, осознает, что его коммуникации и техника слабы, а штаб и организация – не готовы к ведению большой войны против сильного врага, особенно если ему придется конкурировать с отступающей польской армией».

      На следующий день, 23 августа, маршал Ворошилов проинформировал более благожелательного французского военного атташе, что Красной армии необходимы более крепкие гарантии, чем пассивная позиция французской армии, которая, по оценке Ворошилова, сможет удержать на западе только десять немецких дивизий, пока большая часть немецкой армии покоряет Польшу