на людей, чьим идеалом лидера был заговорщик с железной волей. Его отказ от возведения идеи нации в абсолют был воспринят как признак слабости, если вообще был понят. В стабильном обществе Мельник, несомненно, был бы в высшей степени полезным гражданином или даже успешным государственным мужем, но его характер мало подходил для лидера террористов-заговорщиков. Так была подготовлена катастрофа внутри самой мощной украинской националистической организации.
Но первой пришла великая катастрофа войны. Многие годы германская политика влияла на ОУН. Эта связь была подкреплена полуфашистской по природе идеологией ОУН, и, в свою очередь, зависимость от немцев вела к усилению фашистских тенденций в организации. Анализ соотношения сил привел ОУ Н к поиску германской помощи, поскольку Германия была единственной силой, имевшей волю или средства напасть на архиврагов ОУН – Польшу и Советский Союз. Большой проблемой, намек на которую содержался в предыдущем абзаце, было выстроить отношения с немцами таким образом, чтобы, сотрудничая, не превратиться в их марионеток, ибо неравенство сил между сторонами было, конечно, огромным.
До 1939 года украинские националистические лидеры были уверены, что Германия действительно заинтересована в обеспечении независимости Украины, и считали, что она будет честно вести себя с ними. Однако они были зависимы от Германии менее, чем можно было справедливо предполагать. В отличие от гетманской группировки, которая сконцентрировалась близ Берлина, ОУН была более равномерно распределена по большей части Центральной и Западной Европы. И Коновалец, и Мельник часто ездили по Европе, но избегали останавливаться на контролируемых Германией территориях. Однако в лице Ричарда Ярого они имели постоянный канал связи с той частью германского режима, которую представляли адмирал Канарис и абвер. Летом 1939 года полковник Сушко также тесно сотрудничал с немцами, готовя в Винер-Нойштадте, Австрия, группу в две сотни человек, которая должна была действовать как вспомогательная при вермахте в готовящемся нападении на Польшу; эта вооруженная ячейка должна была поднять восстание, которое, как надеялась ОУН, приведет к независимости украинцев в этой стране[69]. Более того, де-факто зависимость ОУН от Германии сильно возросла в результате иммиграции ее членов на германскую территорию в 1939 году, особенно в протекторат «Богемия-Моравия», где вскоре образовался центр закарпатских украинцев, а вскоре был основан прооуновский печатный орган «Наступ».[70]
Несмотря на эти все более прочные путы зависимости, когда Провод решил провести II съезд организации в августе 1939 года, местом встречи был выбран Рим вместо какого-нибудь немецкого города. На съезде было решено, что штаб Мельника должен находиться в Швейцарии и что следует вести осмотрительную политику в отношении Германии[71]. Во время паузы в работе съезда пришло известие о пакте Молотова – Риббентропа