год).
Конечно, сделанные уступки были унизительны для России, однако удар был смягчен двумя моментами: суровый климат Гхилиана делал эту провинцию могилой для оккупационных войск, а конечная цель российской политики в отношении Персии была достигнута. Пока Надир был на престоле, туркам никто не позволил бы приблизиться к Каспию.
Усилия и жертвы прошедших тринадцати лет не были напрасными и в некоторых других аспектах. Как указывает Зюссерман, именно в те годы царская армия заложила основы тех качеств, которыми впоследствии прославились кавказские полки. В то время большинство этих полков и было сформировано, и они стали частью «персидской» армии Матюшкина и его преемников. История этих полков такова, что ею могла бы гордиться любая армия и любая страна.
Начиная с подписания Гянджинского договора (1735 год) до смерти императрицы Анны пятью годами позже и в течение 21 года правления Елизаветы единственной заботой России на востоке Кавказа была защита терской линии, которая вдавалась в сушу чуть дальше устья Сунжи. И даже в этом вопросе центральная власть оставила казаков наедине со всеми проблемами.
Русский историк Потто описывает беспримерные усилия, которые требовались от казаков, чтобы вести борьбу против объединенных сил дагестанцев, кумыков, чеченцев и кабардинцев. Однако, скорее всего, все эти местные племена так и не смогли объединиться против казаков. Если бы им это удалось, то вряд ли казаки смогли бы долго противостоять им. Их либо уничтожили бы, либо вытеснили с насиженных мест, если бы их не поддержали регулярные войска[22]. Тем не менее их жизнь была постоянной борьбой, и, как всегда, казак пахал свое поле и убирал урожай с саблей на боку и ружьем за спиной. И, как всегда, его частенько призывали защитить свой дом от банд разбойников и принять участие в аналогичных разбойничьих налетах то на одно, то на другое племя.
Елизавета умерла в декабре 1761 года. После нее на престол взошел Петр III, который вскоре был убит. С 1762 года Екатерина правила единолично, и положение дел на Кавказе сразу же привлекло ее внимание.
Императрица, обладавшая потрясающей интуицией, сразу же поняла важность сохранения и удержания казачьей линии. Одному из отпрысков кабардинских правителей с 40 семьями было поручено основать Моздок, и уже в 1763 году в новом поселении имелись православная церковь и укрепленные казармы – символы той важной роли, которую Моздоку было суждено сыграть в завоевании Кавказа и обращении его жителей (по крайней мере, их части) в христианство. Именно поэтому этот город на Тереке стали называть краеугольным камнем русского завоевания и началом миссионерской деятельности русских среди осетин. Даже Екатерина вряд ли могла понимать в полной мере значение действий. Однако именно это является характерной чертой любого гения: он может формировать идеи и воплощать их, но их результаты намного превосходят его самые смелые ожидания.
Однако пока результат этих действий был