меня, Дитрих, мой мальчик, – сказал Гильдебранд очень серьезно, – победить великана невозможно, и, если ты надумаешь сражаться с ним, это будет не геройство, а безрассудство.
– Дорогой учитель, – отвечал Дитрих, – разве не ты учил меня, что настоящий герой никогда не отступает, потому что верит в свою силу и правоту своего дела. Мой долг – освободить королевство и мой народ от чудовища, и я выполню его во что бы то ни стало.
– Государь, – воскликнул Гильдебранд, – теперь ты мне уже не ученик, а товарищ, и, как твой товарищ, я пойду сражаться вместе с тобой.
Король немного помолчал, а потом ответил:
– Мой учитель говорил мне: только трусы нападают вдвоем на одного. Поэтому я пойду один.
– Если ты не вернешься через восемь дней, – отозвался Гильдебранд, – я последую за тобой и либо освобожу тебя, либо отомщу за твою смерть.
– Стоит ли так беспокоиться? – воскликнул Вольфхарт. – Король наверняка убьет великана, а если не он, так дядя Гильдебранд. А уж если их обоих постигнет неудача, то тогда пойду я. Даю голову на отсечение, что приведу Зигенота на веревке, как медведя, и повешу на городской стене. Там он будет висеть до тех пор, пока черти из ада не явятся, чтобы его забрать.
Вскоре после этого Дитрих отправился в путь. Вечером третьего дня вдали показались горы. Он пришел в такое прекрасное расположение духа и почувствовал в себе столько сил, что готов был сразиться со всеми великанами мира. Растянувшись в сладкой задумчивости на траве, он вдруг увидел статного оленя. Витязь тут же вскочил на коня и бросился за ним в погоню, а когда наконец нагнал – выхватил свой меч и вонзил оленю в шею, отчего тот сразу же пал замертво. После этого Дитрих развел костер, пожарил себе на ужин кусок оленины и запил вином из бурдюка, который он возил притороченным к луке седла.
Но в самый разгар пиршества Дитрих вдруг услышал отчаянный крик. Он поднял глаза и увидел голого великана, покрытого с головы до ног щетиной. К концу железной дубины, что он держал в руках, был крепко привязан маленький человечек. Он звал витязя на помощь, уверяя, что чудовище собирается съесть его живьем. Услышав это, Дитрих тут же обратился к дикарю с выгодным предложением: тот отпускает карлика, а взамен получает гораздо более лакомый кусок – целого оленя.
– Прочь с дороги, пес! – прорычал великан. – Прочь, или я поджарю тебя на твоем собственном костре и съем вместе с доспехами.
От такого обращения витязь рассердился и вытащил из ножен свой меч Нагелринг, а великан тем временем легко, как пушинку, стряхнул карлика со своей дубины. И вот битва началась и кипела до тех пор, пока оба бойца не устали настолько, что им потребовалась передышка. Король снова предложил перемирие, поскольку он пришел сражаться с хозяином, а не со слугой, но ответом ему был только презрительный смех, а потом великан вскричал таким могучим голосом, что задрожали деревья:
– Такой козявке, как ты, никогда не победить Зигенота! Он вобьет в землю кол, привяжет тебя к нему и оставит умирать мучительной смертью.
Тут