поднял на мать полный немого страха взгляд, и ей показалось, что ее ударили кулаком в живот. Она стояла с тортом в руках посреди кухни. Безупречная глазурь его походила на только что выпавший снег. А Мэри всей душой ощущала ветреный хаос этого мира, его бесконечные опасности, и ей хотелось сказать сыну: “Я тоже устала. И тоже ненавижу Чакки.”
Ей хотелось отдать весь торт Билли, но хотелось при этом и не подпустить к нему сына раньше времени.
– Когда он уедет? – спросил Билли.
– Скоро, лапушка. После того, как съедят торт. Ну, пошли.
И она понесла торт в столовую. Билли последовал за ней.
– Па-па-пам, – пропела она, поднимая торт повыше.
Константин сказал:
– Вот сейчас увидите. Ей следовало в кондитеры податься, моей жене.
Мэри поставила торт в середине стола и отступила немного, скромно принимая общие хвалы. Торт и вправду выглядел идеально. Дырку в ухе кролика никто не заметил. Сьюзен, Чак и маленький Ол снова расселись за столом.
– Ну что же, приступим, – сказала, берясь за нож, Мэри. Кролик глядел чудаковатым щеголем, мордочка его несла самое подходящее для нынешнего праздника выражение кроткого изумления. Мэри казалось, что воздух вокруг нее сгустился, пронизанный странными блестками света. Билли жался к ее ноге.
– Так режь же, – сказал Джоуи. – Мы ждем. У всех уже слюнки текут.
– Мэри! – окликнул ее Константин. – Мэри!
– Ммм? О, простите.
Она взяла нож и, решительно улыбнувшись, вонзила его в торт.
Когда поднялся крик, Билли и Кейт играли. Кейт бросила игральный кубик и потеряла ход, потому что ее дружок не успел вовремя заехать за ней. Кейт, толстенькая и нисколько не нервная, отнеслась к этому спокойно. Для нее главное было – выиграть. Потом кубик бросил Билли и был послан в машину отца, поправить чехлы на сиденьях. Игра происходила в его спальне, месте, как правило, безопасном.
И вдруг в щель под дверью проник подрагивавший от ярости голос отца:
– Как по-твоему, откуда берутся деньги, а? Мэри? Ты думаешь, мне известно тайное место, в котором они растут? Нет. Я такого места не знаю.
Кейт, склонившись над доской, сказала:
– Сейчас он ее убьет.
– Не убьет.
Мать Билли с ожесточенным терпением ответила:
– Деньги закончились, Константин. Потрачены. Так что не мешайся у меня под ногами, ладно? Я пытаюсь работать.
Судя по звукам, мать мыла на кухне пол. Ручка швабры то и дело ударялась о кухонные шкафчики и казалось, что это лошадь бьет копытами в стойле.
Кейт сказала:
– Если ты как-нибудь придешь из школы, а матери дома не будет, позвони в полицию и попроси их заглянуть в морозильник. Сам не заглядывай. Увидишь там мать, с ума сойдешь.
– Да заткнись ты, – ответил Билли.
У Кейт имелась целая система сложных, постоянно менявшихся правил. Она была самым близким другом Билли, на год старше. Пятеро ее братьев не ладили с законом, так что к шуму в доме она привыкла.
– Вот, значит, как у нас все устроено, да? – заорал отец