годы, когда казалось, что сама жизнь Великолепного может оборваться.
Первой родилась дочь, которую назвали в честь бабушки Лукрецией. К сожалению, внешне девочка на бабушку и была похожа – смышленая, но некрасивая. Лукреция стала любимицей отца, Лоренцо говорил, что, будь она сыном, других не надо.
Но это позже, а тогда страстно желал наследника.
Когда ровно через год после рождения дочери Клариче почувствовала, что внутри нее зашевелился новый плод, она даже не рискнула сразу об этом сообщить. Заметила внимательная Наннина, Клариче невольно приложила руки к животу, словно поддерживая будущее дитя.
– Клариче, у тебя ребенок шевелится?
– Да, – смутилась та. – Только никому не говори.
– Почему? Это ребенок Лоренцо? – изумилась Наннина.
– Конечно! Просто я боюсь, что снова родится девочка.
– И что? Ты думаешь, что Лоренцо откажется от второй дочери?
– Нет, но…
Она не стала рассказывать, как каждую ночь подолгу стоит на коленях, моля Пресвятую Деву, чтобы даровала сына.
Вымолила, в середине февраля 1472 года родился мальчик, которого назвали в честь деда – Пьеро. Позже потомки дали этому Медичи весьма нелестное прозвище – Глупый или Невезучий. Было за что, сын сдал все завоевания отца, не смог удержать ни Медичи во Флоренции, ни даже саму семью. Вернуть власть во Флоренции удалось только его внучатому племяннику (внуку Лукреции).
Но пока и над Флоренцией, и над семьей Медичи светило солнце, Флоренция купалась в его лучах – и в настоящих солнечных, и в лучах Великолепного. Это прозвище, данное Лоренцо приятелями, уже прочно закрепилось за ним в городе.
Турнир в честь двадцатилетия Джулиано Медичи, как и обещал Лоренцо, получался еще более роскошным, чем его собственный.
Клариче на трибуне сидела рядом с Лукрецией Донато, но царицей праздника была другая – Симонетта Веспуччи.
Лукреция чуть ревниво поинтересовалась у Клариче:
– Как часто бывает эта красавица в вашем доме?
– Она бывает у донны Лукреции. По-моему, в Симонетту влюблен Джулиано, потому донна Лукреция ее и приглашает.
Донато покосилась на жену Лоренцо, неужели та не замечает, что влюбленными глазами на Симонетту смотрит не только младший брат? Да, такую жену не грех и обмануть, слишком доверчива.
– Джулиано не собирается жениться?
– Я не знаю. Я все время в Кареджи, а они здесь.
Донато пыталась заметить признаки влюбленности у Лоренцо, но старший брат так умело отступил в тень, отдавая пальму первенства младшему, что ничего заметить не удалось. К счастью Симонетты, ее ревнивого мужа Марко во Флоренции не было, не то не миновать скандала. Марко не Ардингелли, чтобы радоваться восхищению других своей женой, он способен устроить скандал.
– Как хорош Джулиано, правда?
Лукреция Донато ожидала хоть какого-то смущения Клариче, но та лишь улыбнулась:
– Да,