чего ты с иронией о моем плене? Неволя никого еще не веселила, – упрекнул он хозяина, внимательно следя за выражением его лица.
Насмешливо скосив глаза и без слов подтверждая свое недоверие к услышанному, Готра вдруг вышел во двор. Антон Тимофеевич видел через окно, как он скрылся за дверью сарая и вскоре вышел оттуда не один, а с горбатеньким старичком, продолжая что-то наставительно говорить. Тот часто кивал плешивой головой, порываясь идти.
– За горилкой деда послал, у меня чуть на донышке осталось, – пояснил Готра, вернувшись, и налил две рюмки. – Давай за встречу! За то, что живы!
Закусывали молча, будто не зная, как продолжить разговор.
– Ты отца моего помнишь? – неожиданно и с недоброй интонацией в голосе спросил Готра.
Сухарь отрицательно покачал головой, ответил:
– Откуда же, у вас я не бывал, да и с тобой как-то не ладили. Увидел бы, может, и вспомнил.
– Едва ли, не признал ты его однажды. Мой отец столкнулся с тобой разок перед войной, по копне вороных волос выделил среди дружков твоих, только неудобное время и место подвернулось, так он рассказывал.
– Где же это? – как можно спокойнее поинтересовался Антон Тимофеевич, бросив взгляд на увеличенную фотографию на стене, похоже отцовскую, в красноармейской форме.
– В Самборском лесу, – произнес, как будто не сразу решился, Готра и вопросительно уставился на гостя.
– Ну и что? – не смутился Сухарь. – Грибы перед войной я там уже не собирал.
– Какие грибы, что придуряешься? – сердито отмахнулся Готра и спросил напрямую: – Ты сейчас-то не из леса вышел?
– Ах вот ты о чем… – вполне удовлетворил Сухаря вопрос, и он еще подзадорил: – То было давно и неправда.
– Неправда, говоришь?! – двинулся на гостя возбужденный Готра. – Моего отца не ты тогда подстрелил? Признал он тебя среди бандитов, когда его на хутор везли!
Последние слова он произнес, когда в сенях хлопнула дверь и на пороге появился бойкого вида «ястребок» в заломленной на голове папахе и с наганом в кобуре на боку.
«Этого еще не хватало, – раздосадованно подумал Сухарь. – Готра задумал изловить меня. Вот за кем он посылал старика…»
– Проверь-ка, Люлька, этого бандита, задержи, пока милиция приедет, – ухватил было Антона за борт пиджака Готра, но тот резко двинул локтем и отступил в угол.
Ожидая, должно быть, сопротивления, «ястребок» выхватил наган и возбужденно скомандовал:
– Стоять! Ни с места! Ощупай его, Митрий, нет ли оружия.
Сухарь дал обыскать себя, успев понять, что это задержание, приезд милиции, которую, как он понял, вызвал Готра, – вся эта канитель ему ни к чему и может только навредить проникновению к оуновцам. В конце концов его отпустят, а потом придется объяснять бандитам, почему милиция освободила его, не копнула старые грехи. Как же тут выкрутиться?..
– Бандит? – спросил Люлька в упор.
– После плена к дяде родному приехал, меня тут знают…
– Мало ли кого мы знаем, кто чаще по ночам ходит, – с начальственным