внушили, будто его дарование – это нечто постыдное! Бред. Ни одна сволочь не могла… А если все-таки… если все-таки такая сволочь нашлась… что ж, мне придется кого-то убить. Медленно и с особой жестокостью. Чтоб другим неповадно было».
«Поговорить бы с ним по душам. Честно. Откровенно…»
Вот только он вряд ли поверит, что такое возможно.
«Или… просто не трогать его. Пусть живет, на лекаря учится… Олдвик такое замечательное место, в нем так много по-настоящему хороших людей… вряд ли есть лучшее лекарство, чем хорошие люди. Правда, действует оно медленно, зато наверняка».
– Полли, как ты думаешь, ничего, если Эрик поселится рядом с нами.?
– Рядом с нами? – переспросила Полли, отрываясь от прекрасного рыцаря на вздыбленном коне, которого она вышивала вот уже вторую неделю, скопировав его с картинки Эрика.
– В соседней комнате, – кивнул Шарц.
– А твоя библиотека? – удивилась Полли.
– Пока переедет в пристройку при докторской.
«Чем только не приходится жертвовать! Даже вот книгами. Никогда бы не подумал, что решусь на такое. Мои любимые… обожаемые… после жены и детей самые-самые… я не кладу их под подушку только потому, что Полли ругается, и потому что их слишком много, чтобы под ней поместиться… Но попытка врачевания душевных ран одного несчастного лазутчика не должна подвергать опасности окружающих. Ни в чем не повинных, неосведомленных окружающих. То, что этот тощий растерянный юноша в свои восемнадцать выглядит на пятнадцать, кого угодно введет в заблуждение, а ведь он способен в считаные мгновения лишить жизни какого-нибудь опытного воина, да так, что тот даже и понять не успеет, что же с ним случилось».
Шарц вздохнул.
– Я думаю, это великолепная идея, – улыбнулась Полли.
– Именно великолепная? – усмехнулся Шарц.
– А разве у моего мужа бывают другие?
«Один день, а какие перемены…» – думал Эрик.
Он уже не ночует в мастерской, ему отвели комнату рядом со спальней самого Шарца. Что ж, на месте наставника он бы с собой поступил именно так. Всегда под рукой – раз, всегда под контролем – два.
Эрик вошел в свою комнату и закрыл дверь.
Да уж, такой богато обставленной комнаты у него никогда не было. Потрясающий камин, весь изукрашенный, как у знатного лорда. Два кресла возле него. Это, верно, чтоб с наставником посиживать, важным наставлениям внимая. Удобный стол. Стул. На столе стопка чистой бумаги, перо и чернильница. Узкое, но удобное ложе – это вам не циновка в храмовой келье. Одеяло, подушки… У него даже ковер на полу есть. Эрик подавил глупое детское желание плюхнуться на ковер и всласть по нему покататься.
«Ученик лекаря должен держаться солиднее».
Не успел Эрик как следует освоиться с внезапно свалившимся на него богатством, как все семейство почтенного доктора пожаловало на вечернюю сказку. С рисунками, а как же иначе?
– Сказка-сказка-сказка! – радостно верещала Кэт.
Сэр доктор зажег аж две масляные лампы, чтобы