цвета морской волны.
«Какой он стал капризный, однако», – думала Мила, больше удивленная, чем обиженная, дядиным возмущением.
Она сбежала вниз, дядюшка окинул критическим взглядом новый наряд и удовлетворенно хмыкнул:
– Ну вот, совсем другое дело. Что может быть сексуальнее простого русского сарафана?
– Тебе так важно, чтобы я выглядела сексуально?
– Мне важно, чтобы ты не выглядела как алкоголик.
– Да, кстати. Этот «русский сарафан», как ты его называешь, – наряд из последней коллекции известного французского дизайнера. Это так, между прочим, – сказала Мила, уплетая за обе щеки суп из черники.
– А у него что, ума не хватило, чтобы придумать что-то свое, раз он позаимствовал идею старинного русского сарафана? – отвлекся от борща дядюшка. – Вопрос риторический. Тоже – так, между прочим. Хотя пусть лучше так, чем «унисекс», когда женщины в такой одежде не только становятся мужиковатыми, но и напоминают алкоголиков. А мужчины, наверное, наоборот, – ведут себя в этой одежде по-бабьи и выглядят как женщины-алкоголички.
– Дядюшка, ты в этой своей деревне совсем одичал. Искусство и мода усердно поддерживают и развивают тенденцию одежды «унисекс».
– Ах даже вот как! Не только поддерживают, но и развивают! А они, законодатели этой стирающей все половые признаки моды, хоть понимают, что чем меньше разница между мужчиной и женщиной, тем меньше здорового влечения друг к другу? И как тогда детям на свет прикажешь появляться? Ведь это же полное и самое циничное вырождение. Да разве способны мужеподобная женщина и женоподобный мужчина на рождение детей?
– Значит, по-твоему, одежда должна быть сексуальной? Если скажешь «да», ты самый продвинутый представитель старшего поколения.
– Да! – уверенно произнес дядюшка.
– Я всегда знала, что ты у меня не такой, как все эти вечно брюзжащие на молодежь старички.
– Да, – повторил дядюшка. – Но не все так просто. Одежда с откровенной сексуальностью излишне возбуждает у мужчин сексуальный аппетит. А женщин вынуждает зацикливаться на животном инстинкте. О каком рождении детей тут можно говорить?
– Ты сам себе противоречишь. Даже животные обладают сексуальным чувством, которое появляется для спаривания и продолжения потомства. Разве не так?
– Конечно, так. Но оно у них появляется раз в году. А человек спаривается постоянно.
– Но это же здорово! Чем больше, тем лучше.
– Если мужчина начнет кидаться на все, что движется, он растеряет драгоценную энергию и ему скоро придется забыть о продолжении рода.
Мила доела супчик и с интересом разглядывала форель, которую собиралась хотя бы попробовать. Желудок, совсем отвыкший от жидкой пищи, так обрадовался этим нескольким ложкам живительной влаги, что принял их за лекарство, и Мила тут же почувствовала, что боль нутра, мучившая ее в последнее время, растворилась. Ей это так понравилось, что она незамедлительно приступила к форели.
Маняша, наблюдающая из