тут доверять и некому, – хмыкнул незнакомец. – Кроме нас двоих, тут никого нет.
– Во всем мире? – удивился юноша. – Ведь я правильно догадался, ты перетащил нас обоих в какой-то другой мир?
– Это не мир. Это… – вздохнул незнакомец. – Мне трудно тебе пока объяснить. Слишком много всего нужно рассказать сразу. Это, ну… одним словом, это такое специальное место, где я могу поведать тебе Свою самую важную тайну, после чего ты будешь готов меня убить и освободиться. В конце концов, сам подумай, если б я хотел тебя убить, я мог бы сделать это прямо там.
– Есть вещи гораздо худшие, чем обычное убийство, – спокойно возразил юноша. – Иначе ты не бежал бы от наших магов. Прямо там бы и умер.
– Ты прав, – кивнул незнакомец. – Есть вещи куда более жуткие. У меня нет никаких доводов, чтобы убедить тебя. И нет сил, чтобы проделать то, что я проделал с тобой, с кем-нибудь другим…
Он показался юноше таким несчастным и жалким, что…
– Хорошо, сделаем, как ты хочешь, – согласился он, проклиная себя за доверчивость и мягкосердечие. – Пойдем, спрячемся от твоей темноты, и ты мне расскажешь…
– Все! – благодарно пообещал незнакомец. – Я расскажу тебе все!
– Это слишком много, – усмехнулся юноша. – Я не обижусь, если ты ограничишься самым главным…
– Ты не поверишь, – покачал головой незнакомец, увлекая его куда-то в глубь неведомого, окружавшего их со всех сторон, – ты не поверишь, но рассказать все и в самом деле получилось бы гораздо короче… что ж, попробуем рассказать лишь самое главное… и все-таки успеть…
Они шли меж неведомых деревьев и никогда не виданных кустов, шли по незнакомой траве, и она шелестела под их ногами, словно бы напевая что-то.
– Красиво тут… – не удержавшись, промолвил юноша. И тотчас напомнил себе, что он ничего не знает о своем спутнике, что тот обманом завлек его в это неведомое место – и кто его знает, что еще случится. Во всяком случае, лучше помалкивать.
– Красиво, – подтвердил незнакомец. – Так и должно быть. В конце концов, это – моя жизнь, а она была не такой уж скверной, можешь мне поверить. Когда-нибудь и ты поведешь своего ученика такой же дорогой. Остается пожелать, чтоб он тоже сказал тебе что-либо подобное. В конце концов, никто не может оценить учителя так, как это делает ученик. Никому другому ведь не дано оценить всю его жизнь, рассмотреть и взвесить каждый камешек, каждую веточку.
– Так это – твоя жизнь? – пробормотал юноша, не зная, о чем спрашивать раньше и как вообще относиться к тому, что его назвали учеником.
– Это моя жизнь, – подтвердил незнакомец. – У тебя будет время рассмотреть ее всю. Завтрашний рассвет обещает быть долгим. Идем!
Деревья расступились, и незнакомец с юношей вышли на поляну. На поляне высился могучий красновато-серый камень.
– Подходящее место, – довольно проговорил незнакомец. Замер на миг, застыл неподвижно, словно и сам обратился в камень, а потом что-то маленькое вновь вылетело из его руки, ударилось о камень и исчезло.
Камень