теологических суждений. Моя главная мысль заключается в том, что критика метафизических и теологических суждений с лингвистической точки зрения означает реабилитацию аналогического языка метафизики и теологии в современной философии. И сам факт такой критики должен стимулировать метафизиков к более пристальному исследованию аналогического языка. Впрочем, я уделил слишком много времени этому вопросу, так что может создаться впечатление, будто британские аналитики проводят время, оспаривая теологические суждения, что, конечно, не так.
4
Уже отмечалось, что британские аналитики более интересуются конкретной аналитической работой, чем размышлениями о том, что они называют лингвистическим анализом. Тем не менее следует сказать кое-что по этому поводу.
Прежде всего, лингвистический анализ, конечно, не то же самое, что грамматический. Это можно легко показать на примере двух предложений: «Я увидел кого-то на дороге» и «Я не увидел никого на дороге». В первом предложении слово «кто-то» есть грамматический объект, и во втором слово «никто» тоже есть грамматический объект. Однако, несмотря на грамматическое подобие предложений, логический анализ раскрывает существующую между ними разницу. Для того, чтобы сделать ее понятной, необходимо изменить грамматическую форму второго предложения. Можно сказать, например: «Я не видел кого-либо на дороге» или «Неверно, что я кого-то видел на дороге». То есть предложения могут быть сходны по грамматической форме, различаясь в то же время по логической форме. Некоторые аналитики говорят, что Бертран Рассел был первым, кто обнаружил эту истину. Однако, если такое высказывание делается серьезно, то оно означает лишь прискорбное незнание истории философии. Некоторые ультрареалисты были возможно частично «введены в заблуждение языком»[3]; но, когда святой Ансельм, к примеру, указывал, что слово «ничто» в выражении «творение из ничего» не является особым родом существования, а означает «не из чего-либо», чем он занимался, как ни различением между грамматической и логической формами?
Тем не менее существует ряд аналитиков, склонных думать, что философские проблемы и теории есть лишь плод языковой путаницы. Важнейший среди них – профессор Гилберт Райл (род. в 1900 году) из Оксфорда. В статье «Систематически вводящие в заблуждение выражения» он приходит к заключению, хотя и неохотно, что задачей философа является «выявление источников повторяющихся неправильных конструкций и абсурдных теорий в языковых идиомах». Если последовательно придерживаться такой точки зрения, то мы придем, как мне кажется, к парадоксальному заключению, что задача философа есть уничтожение философии. А это гораздо более радикальный взгляд на задачи философии, чем тот, что отстаивает профессор Айер. Поскольку последний убежден, что существуют философские высказывания, и он, несомненно, верит в то, что у философии есть позитивная функция, хотя область ее применения сильно ограничена.