или голубое – мне лучше надеть в церковь?
– Ни то ни другое, дочь моя. Мода изменилась. Теперь все носят черное.
Влекомые повествованием, мы попадаем в церковь, куда молодая жена отправилась, чтобы поблагодарить Господа за то, что Он подарил ей детей. Она увидела, что семейная усыпальница открыта, и в ее сердце поселился ужас. Она еще раз спросила свою свекровь, кто все-таки умер, и пожилая женщина в конце концов вынуждена была признаться: совсем недавно похоронили правителя Нанна.
Той же ночью молодую супругу погребли рядом с ее возлюбленным мужем. Местные крестьяне рассказывают, будто над могилой выросли два деревца, ветви которых тесно переплелись между собой.
В глубине озера Тегид, в Уэльсе, жила Керидвен, богиня плодородия, у которой был волшебный котел – неотъемлемый признак божества изобилия. Подобно Деметре, ее связывают с безвредной свиньей, символом многих богинь-матерей, которая сама по себе олицетворяет плодородие. Как и корриганы, Керидвен ассоциировалась с водой, благодаря которой растет все живое. Конечно, христианская религия превратила эту потерявшую доверие своих приверженцев богиню в злобное существо, единственной целью которого было уничтожить душу человека. Возможно, с корриганами и Керидвен связана Тридван, или святая Тридвана, почитаемая в Ресталриге, недалеко от Эдинбурга. Там верили, будто она владеет одним из колодцев, к которому неустанные пилигримы на протяжении многих веков приносили подношения.
Существует множество историй, в которых говорится о том, как корриганы похищают детей, оставляя вместо украденного ребенка уродца. Но корригана была больше волшебницей, чем ужасным существом. Мановением своей волшебной палочки она могла превратить укрытие из листьев, где жила, в подобие зала замка, который несчастный странник, соблазненный ею, после скитаний по чаще принимал за рай. Этот воображаемый замок или дворец она наполняла всем, что могло порадовать глаз, и, когда обреченный странник садился, пораженный ее красотой и красотой девяти ее служанок, в его сердце селилась неутолимая страсть к ней. То, что он ценил и любил прежде, – честь, свою жену, даму сердца или невесту – переставало что-либо значить для него, и он с неистовым жаром бросался к ногам своей лесной Цирцеи. Но с первым лучом солнца чары рассеивались, и корригана превращалась в отвратительную ведьму, настолько же уродливую, насколько прекрасной она была до этого. Стены замка и все великолепие, находившееся в нем, снова превращались в деревья и заросли, ковры – в мох, гобелены – в листья, серебряные чаши – в дикие розы, а ослепляющие зеркала – в лужи с застоявшейся водой.
Сэр Роланд Бретонский едет через мрачный Броселианд, на одно лье опережая свое войско. С ним нет ни сопровождающего, ни пажа. Изображение красного креста на его плече свидетельствует о том, что он дал клятву отправиться в Палестину, и, проезжая по покрытой листьями дороге, он боится, что опоздает и не успеет вовремя прибыть на место собрания, став самым медлительным рыцарем из всех, обещавших освободить Святую землю