на постель. При чем здесь вампиры?
– Они не могли переступить порог без твоего приглашения.
– И что это доказывает? Они всего лишь понимали, что если войдут, подымется шум. Разве не потому они сразу же так шустро ретировались, когда я пригрозил это сделать?
– Ты слышал шаги, когда он уходил?
– Шаги? Ты о чем?
Тяжело вздохнув, Белла целиком погрузилась в созерцание своих ногтей. Марк заметил, что на указательном и большом пальце правой руки они были обломаны и торчали неровными заостренными углами.
– Дело не только в том, что произошло именно этой ночью, – после долгой паузы заговорила Белла. Марк успел приготовить растворимый кофе на двоих и, сев за стол, примыкающий к изножью дивана, уставился себе в чашку. – Всякие странности начались гораздо раньше, еще в Киеве. Просто этой ночью все окончательно стало на свои места.
– Какие еще странности? И что же такого успело произойти этой ночью до того, как ты здесь появилась?
– Да именно это я и пытаюсь тебе рассказать все время!
– Хорошо, давай тогда с самого начала: что это за люди и как тебя угораздило связаться с ними?
– Помнишь, я говорила еще об одной девушке, которая приехала со мной?
Марк кивнул и подул на горячий кофе.
– Я уверена, что они ее либо убили, либо сделали одной из них.
– Вот как?
– Ладно, подожди… – всплеснула рукой Белла, будто отгоняя муху. – С начала, так с начала.
– Мои родители умерли около года назад. Почти в одно время – отец поздней осенью, мама в начале зимы. Так что кое в чем он тебе не соврал…
Марк покачал головой, но ничего не сказал. А затем все-таки не удержался:
– Что произошло?
– Они оба были алкоголиками. Точнее… отец пил, сколько я себя помню, а мама пыталась бороться с бутылкой, как могла – тянула одна всю семью, нас с сестрой, бабушку и старалась не дать отцу окончательно утратить человеческий облик. А несколько лет назад вдруг сломалась и присоединилась к нему. Никогда раньше не видела, чтобы она прикасалась к спиртному… Это было жутко, самое страшное превращение, которое мне довелось увидеть в жизни. Даже хуже, чем…
Марк решил, что она сейчас заплачет, но Белла секунду помолчала и лишь горько усмехнулась:
– Сестра – она старше меня на пять лет – выскочила замуж за первого, кто был в состоянии увести ее из нашего дома, хотя потом и старалась меня изо всех сил убедить, что это не так. Нет, я вовсе не хочу винить сестру за то, что она использовала какого-то парня в роли пожарного батута (я с ним, кстати, толком даже не знакома), чтобы удрать из горящего дома, просто уже это был не тот дом, который мы всегда знали, в котором выросли. И это уже не были наши родители. Только одному Богу, если он есть, ведомо, чего мне стоило закончить университет.
После свадьбы сестра так и не появилась больше, только звонила примерно раз в полгода, чтобы перекинуться со мной парой слов. Я осталась одна. Ника не пожелала прийти даже на похороны, так, словно она уже давно считала их