А твой источник сообщил, куда они поплывут?
– Лучше бы я тебе не говорил… давай всё забудем! Я об этом упомянул только потому, что знал, что тебе будет интересно. Но я не думал, что ты станешь его преследовать.
– Где они будут? – потребовала я ответа.
– Ничего хорошего из этого не выйдет. Тебе надо избавиться от этой страсти и сосредоточиться на экзаменах.
– Не заставляй меня заявиться к тебе домой и выбить из тебя ответ! Скажи мне. Сейчас же.
– Ты сумасшедшая, Роми Морган. Честно, иногда ты меня просто пугаешь. Они будут около Симонстада. Ну что, довольна? Вечеринка с пингвинами, судя по всему, – он рассмеялся лающим смехом. – Фильмец будет первый сорт: «Зверь: Черное и Белое». У него будет шанс продемонстрировать актерский прием подражания походке вразвалку.
– Спасибо, я у тебя в долгу. Не знаешь, в котором часу закат?
– Тебе что же, не надо готовиться к экзаменам?
– Мне нужно передохнуть.
– Так передохни и зависни со мной. Или сходи потусить на какую-нибудь другую вечеринку.
– Да-а, ведь у меня сотня предложений.
– Не делай этого, подруга. Ты только будешь еще несчастнее, посмотрев на то, чего у тебя никогда не будет.
– Я хочу просто взглянуть, пока другие влачат жалкое подобие жизни.
– Пфф-ф-ф! Что у них есть такого, чего нет у нас? Я имею в виду, – поправился он, – если не считать, что у них есть слава, несметные состояния и талант?
– У них есть жизнь, – сказала я. – В отличие от нас, они живут жизнью, которая наполнена весельем, и от нее захватывает дух, и они путешествуют и творят волшебство… И у них свобода!
Прежде всего – свобода.
– Ты правда так думаешь?
– Я правда так думаю.
– Ну, делай, как считаешь нужным, только не дай себя арестовать за незаконную слежку или другое правонарушение. И не потеряй ни головы, ни сердца. И, – прибавил он задумчиво, – куска своей плоти: не попадись на зуб акулы.
Легче сказать, чем сделать, подумала я, покачиваясь на волнах яхты в открытом океане в ожидании, когда покажется он.
Кто-то постучал трижды по бокалу, и музыканты быстро доиграли композицию.
– Леди и джентльмены, – послышался звучный женский голос, пробившийся сквозь гул толпы.
Я направила бинокль на говорившую, которая стояла около бара на верхней палубе. Она была взрослая, высокая и выглядела потрясающе в своем струящемся черном платье. Я подозревала, что она не актриса: нос у нее был слишком длинным, а челюсть квадратной, что не отвечает голливудскому представлению о женской красоте, – но я буквально кожей чувствовала по исходившей от нее ауре властности и самоуверенности, что она важная шишка. Когда она повернула голову, чтобы посмотреть назад, я увидела, что над ее правым виском по смелой моде выбрит белыми полосками участок в гуще черных волос.
– Леди и джентльмены, – повторила она, когда все голоса смолкли. – Позвольте представить вам… Зверя!
Громкие приветствия и аплодисменты встретили это объявление, а музыканты грянули музыкальную