один я, получается, ничем не занят? – задал законный вопрос Санька. – Ладно. Сработает засада или нет, неизвестно. С чего бы он вдруг припрется?
– За Эдиком же пришел. – Женька увлеченно играл, резко нажимая на экран телефона. – А если его заманить дармовой едой? – Он на мгновение оторвался от игрушки, смачно облизнув губы.
– Кто же ей будет, по-твоему, я? – Саня нервно утюжил шагами комнату. – Задумка, наверное, и неплоха, но быть съеденным в самом расцвете сил почему-то не хочется.
– Каждый охотник должен быть готов к тому, что его, рано или поздно, съедят голодные звери. Это, Саня, месть такая, природная. Ты их, они тебя! – Женька философски поднял ненужный для игры палец.
– Нужно достать крови. Они, звери, ее за километр чуют, обязательно придет, тут его и прихлопнем. О! Осенило, я бараньей крови привезу. Знаю, где взять, праздник же Курбан-байрам на носу. – Рифат остался доволен своей задумкой.
– Завтра тогда и начнем! – подвел итог прениям Саня, устало присев наконец на диван.
Рекогносцировку проводили по устоявшимся правилам военного искусства. План был таков: Саня сидит с ружьем в будке, Женька с монтировкой – под одним из грузовиков, а Рифат с копьем – в кунге. Получался своеобразный равнобедренный треугольник, местность с любого места хорошо просматривалась, при необходимости можно было не пользоваться рациями, друг друга различили бы даже ночью. Рифат, как и обещал, привез двадцатилитровую канистру крови. Выполняя мистический киношный ритуал, помолившись, с серьезным видом обошел стоянку и густо оросил все вокруг ярко-красной кисточкой. Опустевшее ведро хотел поставить поближе к Сане, но тому подобное соседство не нравилось совершенно. Выход был найден: решили оставить емкость при въезде на стоянку.
Устроиться сторожем не составило особого труда. Хозяин стоянки сам сидел ночами, и это ему, похоже, изрядно надоело, поэтому Санино предложение он встретил с великой кавказской радостью, чуть не кинулся исполнять танец с ножами. Сторожевую будку заменили на строительный вагончик, поставили на бетонные блоки, лестницу вновь сварили, укрепив несколькими уголками, стоянку обнесли колючей проволокой. Некоторые водители интересовались, для каких целей предназначено ведро, другие, по-простому, крутили пальцем у виска, с ехидцей наблюдая, как Рифат, шаманя, обходил стоянку с эмалированным сосудом под мышкой.
Саня, не теряя времени, привез из деревни пса-малолетку, с грустью отмечая, как тот неуклюже пытался снять через голову ошейник. Привязываться душой к нему не хотелось, пес же чутьем угадывал настроение нового хозяина, его тоску и поэтому со смирением выполнял подаваемые команды, неумело и невпопад, стараясь предугадать любое желание.
Каждую ночь бойцы со всей ответственностью несли нелегкую вахту. Пару раз возникали забавные случаи, когда Тамерлан – так назвал пса Рифат – с лаем и визгом прятался под будку, тем самым вызывая панику, но это была ложная тревога, серьезных и подозрительных событий