ко мне. Щелкнула пальцами перед моим лицом.
Я почувствовал, как сердце предательски сжалось.
Снова подул ветер, развивая твои волосы, от которых пахнет сиренью. Ты улыбнулась и коснулась татуировки на моей руке. Тогда я первый раз осмелился поцеловать тебя.
Нельзя было разбивать невидимое стекло между нами, становиться ближе, привязываться. И я понимал, что ошибся. Не следовало поддаваться желаниям. Я сделал хуже не только себе, но и тебе.
Мирай
Кажется, мне никто еще не нравился так, как ты. Было в тебе что-то особенное, особенное только для меня. Помимо внешней привлекательности, ты манил тайной, бархатной тьмой и тишиной. Меня тянуло к тебе все больше и больше.
Я помню тот день, когда ты впервые поцеловал меня под цветущей сакурой. Сначала я подумала: «Вот и пришло оно – самое настоящее, то, что навсегда». И вроде хорошо все было – и тепло, и светло, – и сомнения рассеялись.
А потом ты исчез, не сказав ни слова. Просто перестал мне звонить и писать. Я ждала, что ты сделаешь какой-нибудь шаг навстречу, но все напрасно.
Спустя месяц ты начал появляться с новой девушкой, словно меня никогда в твоей жизни не было. Наверное, ты даже не осознавал, какую боль причинил мне тогда. И можно было злиться, пытаться что-то исправить, но сил не осталось. Слишком большое разочарование для меня.
Я никоим образом не напоминала о себе, думая, что это справедливо и честно по отношению к нам обоим. Сердце у меня всегда было холодное, но с тобой сложнее всего сохранять хладнокровие. И все же я смогла.
Хидео
Мне до сих пор больно от собственной глупости. Тогда я казался себе таким сильным и смелым. Я обманывал себя, убеждая, что поступаю правильно. Думал, что если вызову твой гнев, то стану ангелом. Внушал себе, что не могу быть с тобой, что не должен ни к кому испытывать чувств. Меня хватило всего на три месяца. Для кого-то это огромный срок, для меня – мгновение.
Помню тот день, когда увидел тебя снова, на станции Ueno. Ветер прибывающего поезда задирал твое короткое платье, оголяя точеные ноги, твои руки крепко сжимали небольшой рюкзак, из которого торчали новые кисти для рисования, твой взгляд был пустым. Ты снова о чем-то задумалась. Улетела далеко отсюда, к звездам.
Десять ударов сердца в секунду – столько мне требовалось, чтобы достичь того пункта, где ты уже ждала меня.
Есть такое у меня определение – люди-облака и люди-созвездия. Первые появляются над тобой на некоторое время и уплывают в неизвестность, вторые всегда над облаками – на одном и том же месте, чтобы не происходило, стоит только поднять взгляд и всмотреться во тьму ночного неба.
Я написал тебе сообщение: «Я сейчас на Уэно, здесь девушка очень похожа на тебя, может, это и есть ты?». Ты отреагировала на вибрацию и посмотрела на экран. Оглядела платформу таким холодным взглядом, словно ледяной водой окатила. Выдавали тебя лишь дрожащие руки.
Мирай
Кажется, я тогда была бледная как стена. В голове пронеслось множество хаотичных мыслей:
Наконец-то он сам мне написал.
Я хорошо выгляжу?
Как