необходимости о ком-то заботиться и кого-то любить. Страх легко переплавлялся в усталую покорность, а провалы и неудачи не влекли за собой ощущения вины – напротив, из них быстро прорастала жалость к себе, такая уютная и удобная.
И вот теперь Котай снова балансировала на туго натянутой проволоке собственных эмоций и не знала, сумеет ли сохранить равновесие или позволит себе оступиться и упасть.
Фургон снова стал замедлять ход. Теперь он явно сворачивал вправо и как будто собирался съехать с трассы и остановиться. Кот опять подергала дверь. Она знала, что дверь заперта, но все равно продолжала бесшумно налегать на рычаг, физически неспособная сдаться просто так.
Фургон въехал на какую-то наклонную поверхность и покатился еще медленнее.
Кот пошевелилась и, морщась от боли в бедрах и лодыжках и вместе с тем радуясь возможности оторвать седалище от жесткого металлического пола, слегка привстала, чтобы заглянуть за перегородку.
Затылок убийцы стал для нее самой ненавистной вещью в мире, и Кот почувствовала, как в ней просыпается остывший гнев. Какие страшные фантазии рождаются внутри этого черепа? Она просто рассвирепела при мысли о том, что он жив, а Лаура мертва; что он, наглый и самодовольный, спокойно сидит за рулем, смакуя воспоминания о крови, о жалобных криках и мольбах о пощаде, которые наверняка все еще звучали райской музыкой в его ушах. Непереносимо было думать о том, что после всего, что он совершил, убийца сможет беспрепятственно любоваться закатом, есть персики, нюхать цветы. Его затылок казался Кот похожим на гладкий хитиновый панцирь насекомого, и она почти не сомневалась, что, если ей доведется дотронуться до него, он окажется холодным и твердым, как у жука его спинка.
Заглянув через плечо водителя, Кот увидела впереди небольшое возвышение, на вершине которого стояло какое-то непонятное строение, едва видимое в полутьме. Несколько высоких галогеновых светильников разбрасывали вокруг тусклый серо-желтый свет.
Котай снова пригнулась в своем убежище и крепче сжала рукоятку ножа.
Фургон, урча, вскарабкался на подъем и снова покатился по горизонтальной плоскости. Скорость его упала еще больше.
Кот повернулась спиной к двери и спустилась на самую нижнюю ступеньку. Правую ногу она поставила ступенькой выше, готовясь оттолкнуться от двери и атаковать. Пока же она надежно укрылась в тени, подальше от света переносной лампы, болтавшейся над столом на тонком витом шнуре. Только бы убийца дал ей шанс…
Взвизгнув тормозами, фургон остановился окончательно.
Где бы они ни были, неподалеку непременно окажутся люди. Люди, которые смогут ей помочь.
Но если она закричит, будет ли слышно снаружи?
Даже если кто-то услышит крик, поспеет ли он вовремя или убийца с пистолетом в руке окажется проворнее?
Кроме того, они вполне могли остановиться на обочине, на площадке для отдыха, где нет ничего, кроме парковки, нескольких столиков,