Они не были ответственны перед парламентом. Министрам государства, по долгу службы, было предписано заседать в Тайном совете, и они имели право голоса на пленарных заседаниях, которые требовали присутствия более чем десяти советников и, как правило, проводились в присутствии императора. Рекомендации Тайного совета принимались большинством голосов[10].
В случае возникновения серьезных разногласий между Тайным советом и кабинетом министров Тайный совет имел право на вмешательство в дела кабинета по ведению внешней политики. Некоторые наглядные примеры этого происходили в 1920-х и 1930-х годах.
Во время ратификации Портсмутского мирного договора в октябре 1905 года между Тайным советом и кабинетом министров не было серьезных расхождений. Если среди отдельных советников и возникло некоторое недовольство договором, оно, конечно, не могло повлиять на мнение совета в целом. При более пристальном взгляде на состав Тайного совета во время Портсмутского мира ясно, что было бы невероятно, если бы Тайный совет всерьез воспротивился заключению договора, который поддержали гэнро, государственные министры и военные лидеры.
Во время подписания договора присутствовало двадцать семь советников, включая председателя, Ито Хиробуми, и заместителя председателя. Также присутствовали трое гэнро (Ито, Ямагата, Мацуката). Клановое происхождение советников было следующим:
Все они были высокопоставленными чиновниками, и некоторые занимали военные должности. Они были или представителями кланов, или «чиновниками-специалистами»[11].
ИМПЕРАТОРСКОЕ СОВЕЩАНИЕ И ОЛИГАРХИ
Мы уже составили представление о тех должностных лицах, чьей обязанностью, согласно конституции Мэйдзи, было принятие решений по вопросам внешней политики. В общей сложности это пятьдесят политических деятелей разной степени влияния. Некоторые играли продолжительную и жизненно важную роль в политическом процессе, другие, как, например, члены Высшего военного совета, находились на периферии или, как члены Тайного совета, не являющиеся гэнро, проявили себя лишь на узком политическом поприще.
В любом правительстве трудно точно определить, кто именно формирует политику. Однако в нашем исследовании мы осмелились бы предположить, что те, кто присутствовал на императорских советах, и были творцами внешней политики в олигархической структуре, основанной на конституции Мэйдзи. Как мы увидели, первый кабинет Кацуры сошелся во мнениях, что важные вопросы внешней политики должны обсуждаться и решаться на совете гэнро и/или на императорском совете – источники показывают, что кабинет твердо придерживался этого соглашения. Действительно, императорские советы во многих случаях проводились просто для того, чтобы получить санкцию императора на решения, уже достигнутые на советах гэнро.
Предположение о том, что присутствовавшие на императорских советах составляли формирующую политику олигархию, не исключает