испепеляющих ненавистью глаз.
– Сейчас ты будешь отвечать на мои вопросы, чмо, – закурив, приказал он, выпуская в белое, как полотно, лицо мужика струю табачного дыма. – Кем работаешь?!
– Я – просто нотариус! Я ни в чем не виноват! – снова запричитал бородач.
– С кем живешь вместе? Жена, дети? – продолжал допрашивать Чахлый, покачивая увесистым баллонным ключом.
Доцент и Бита, пока не врубаясь в смысл задаваемых «пионерским» главарем простых вопросов, нетерпеливо приплясывали рядом, не решаясь встревать.
– Нет… я… живу один, – даже не пытаясь врать или изворачиваться, покорно проблеял мокрый с головы до ног бедолага. – Ребята… умоляю… скажите… в чем я перед вами провинился?! Если вам нужны деньги, то у меня осталась всего тысяча, она в бумажнике! Я два дня назад купил новую машину, вот эту «Тойоту»…
– Ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать! – неожиданно для самого себя вспомнив школьную программу, продекламировал строчку из известной басни Крылова «Волк и Ягненок» ухмыляющийся Доцент.
Он изо всех сил старался казаться таким же безжалостным и твердым, как Чахлый и Бита, но в душе его начинался настоящий шторм.
Одно дело собирать дань с рыночных торговцев, довольствуясь скромным наваром и набивая морды непокорным, бомбить скулящих ларечников и терпеливых, боящихся сказать лишнее слово лохов и совсем другое – ввязываться в открытую мясорубку с закаленными в разборках братками из других группировок, не боясь при этом ни ментов, ни мокрухи. А ведь так оно и будет…
Глядя на избитого, перепачканного в грязи, плачущего мужика, Доцент с ужасом понял, что его нервная система не готова к настоящей бойне. Но отступать было уже поздно, пацаны этого не поймут и могут кончить, как суку.
Угораздило же ввязаться, едрена вошь!
– Это хорошо, что живешь один, – довольно фыркнул Чахлый. – Завтра суббота, выходной. Значит, дня три-четыре тебя не хватятся и мы сможем вдоволь попользоваться твоей мобилкой и тачкой. А больше нам и не надо…
С этими словами Чахлый вдруг резко выплюнул торчащую изо рта сигарету, а потом два раза наотмашь ударил мужика ключом по голове.
Тот безвольно свис, уронив голову на грудь. Из прикрытых волосами глубоких вмятин на черепе показались багровые сгустки…
– Теперь бейте вы оба, по очереди! – грозно сведя чернявые брови к забрызганной каплями крови переносице, Чахлый протянул орудие убийства стоящему рядом улыбающемуся дебилу Бите. – Выпусти пар, братан!
Тот буквально выхватил ключ из рук главаря и, оглашая окрестности яростными воплями, принялся мутузить несчастного нотариуса, превращая лицо мертвеца в залитую кровью ужасную сюрреалистическую маску. Брызгая по сторонам текущей из приоткрытого рта слюной, белобилетник нанес не меньше двадцати ударов, прежде чем немного успокоился, и, торжествующе взглянув на Доцента, протянул ему густо перепачканную кровью железяку с прилипшими к ней там и сям волосками…
Зажмурив