положение было легким. Оно восхитило бы лорда Икенхема, который не любил монотонного течения жизни, но племянник его задрожал с головы до ног.
В отличие от собратьев по клубу, легко подкупавших стражей порядка, а во время регаты воровавших у них каски, Мартышка боялся полисменов. Потому он и вспоминал с такой скорбью собачьи бега, где страж, удивительно похожий на нынешнего, держал его за шкирку и рекомендовал не рыпаться.
Сейчас он слабо улыбнулся и произнес:
– Здравствуйте…
– Здрассь, – холодно ответил Поттер. – Что тут такое?
– Где?
– Тут. Что вы делаете в чужом доме?
– Меня пригласили.
– Хо!
Мартышке показалось, что положение, и так нелегкое, становится все труднее. Поэтому он обрадовался, когда их рандеву нарушила коренастая, решительная девица с голубыми глазами и вздернутым носом, судя по одежде – горничная. Она с интересом посмотрела на эту жанровую сцену.
– Гарольд, – сказала девица, – откуда ты взялся? А это еще кто?
– Неизвестный субъект, – отвечал ей Поттер. – Обнаружен в чужом доме.
Мартышка обиделся:
– Ну что вы заладили: «в чужом», «в чужом»! Меня пригласили. Дорогая… простите, не знаю, как вас зовут…
– Мисс Бин, моя невеста, – сообщил полисмен учтиво, но не радушно.
– Вот как? Поздравляю. Пип-пип!
– Пип-пип! – отвечала девица.
– Желаю счастья. Так вот, меня сюда пригласили. Я приехал на несколько дней. Моя фамилия Твистлтон, я жених мисс Гермионы. Конечно, вы обо мне слышали.
– Наша мисс, – согласилась девица, – выходит замуж за Твистлтона.
– Ну вот!
– Джейн слышала за обедом, что он приедет погостить. Гарольд, это он и есть.
– Молодец! – похвалил ее Мартышка, она ему вообще понравилась. – Именно. Я – это он. Прочитайте вот тут, на ярлычке: «Р.Г. Твистлтон». Черным по белому, один из самых почтенных портных.
– Может, это чужой пиджак, – не сдался Поттер.
Мартышка взглянул на него.
– Не шутите так, мой дорогой, – посоветовал он. – Вот что, позвоните викарию, там хозяева, и спросите, видал меня сэр Эйлмер или нет!
– А вы его видели?
– Конечно.
Констебля это убедило.
– Ну ладно. Простите, служба.
– Ничего, ничего.
– Тогда до свидания. Элзи, чаем не напоишь?
Элзи Бин вздернула носик:
– Иди на кухню, бери сам. Там твоя сестрица. У кухарки.
Поттер задумался. Жажда и любовь разрывали его на части. С прискорбием сообщим, что победила жажда.
– Пойду горло промочу, – сказал он и впрямь пошел. Элзи проводила укоризненным взором синюю спину.
– Да уж, сестрица! – заметила она с такой горечью, что Мартышка подумал: «Дева в беде» – и, вытирая лоб, искоса взглянул на нее:
– Вам не нравится его сестра?
– Да уж, прямо скажем.
– Если они похожи, я вас понимаю. А что с ней такое?
Несмотря на многократные напоминания, Элзи Бин